Особенности изображения двух миров в поэме А. А. Блока “Двенадцать” (Второй вариант)

Отвяжись ты, шелудивый,

Я штыком пощекочу!

Старый мир, как пес паршивый,

Провались – поколочу!

А. Блок

По мере становления А. Блока как поэта, изменения его отношения к жизни, менялась и его поэзия, художественная манера написания произведений.

А. Блок начинал свой творческий путь как поэт-символист, стараясь хотя бы в своей поэзии достичь мечты, идеала Вечной Женственности, который, по его мнению, сумел бы преобразить и окружающий мир. Но постепенно он зашел в тупик и обратился к миру земному, в его творчестве появились

черты реализма. И тут поэта подхватила революция, чью “музыку” он давно слышал своим чутким сердцем, ненавидя мещанский, буржуазный мир, но не зная, как с ним бороться, как изменить.

Именно разрушение этого старого, но уже отжившего свое, больного мира ярко отобразил А, Блок в своей поэме “Двенадцать”.

В этом произведении А. Блок не стремился выразить свое отношение к революции, его задачей было максимально объективно показать эту переломную эпоху. Ненавистный поэту старый мир представлен в виде нищего, паршивого, голодного пса, сопровождающего бойцов революции и не желающего отставать. Он так

упорно плетется сзади, что мы понимаем: дело в самих участниках революции, которые еще пропитаны старыми принципами и привычками – “новые” люди рождаются постепенно, в результате мучительных противоречий, замены отживших установок более совершенными.

Старый мир, как пес паршивый, Провались – поколочу!

Нет человека, которого не затронула бы революция, поскольку она была связана с коренными изменениями всего общества, а для Блока – и целого мира, поэтому в такое переломное время людям тяжело устоять на ногах:

Завивает ветер

Белый снежок. Под снежком – ледок.

Скользко, тяжко,

Всякий ходокСкользит – ах, бедняжка!

Представители старого мира – буржуи, долгополые “товарищи попы”, дамы в каракуле, писатели-витии – не могут ничего предпринять против натиска новых революционных сил, они лишь причитают или злословят: “Ох, большевики загонят в гроб!”, “Предатели!”, “Погибла Россия!”, “Уж мы плакали, плакали…”

Но кто же они – борцы и участники революции? А. Блок не идеализирует их, не выставляет в лучшем, чем они есть, свете:

В зубах – цыгарка, примят картуз, На спину б надо бубновый туз!

“Бубновый туз” – это знак каторжника, разбойника. Так вот каковы эти защитники Революции! Перед нами – образы разрушителей, пусть даже и старого мира.

Они еще не знают, что у них впереди. Над ними “черное, черное небо”, перед ними – непроглядная тьма, в сердцах только

Злоба, грустная злоба

Кипит в груди…Черная злоба, святая злоба…

Эти люди восстали против отжившего, больного, мертвого, но вместе с тем они готовы стрелять и по бывшему когда-то для них самих дорогим, святым:

…И идут без имени святого

Все двенадцать – вдаль.

Ко всему готовы,

Ничего не жаль…

Но ведь ломать – не строить! Революция не может победить, лишь разрушая, не предлагая ничего взамен. Этим солдатам предстоит переплавить в первую очередь себя и лишь затем сможет измениться мир.

А это очень болезненный, сложный и кропотливый процесс. Наверное, поэтому всю поэму насквозь пронизывает ветер – символ стихийного начала, поднявший революцию и хозяйничающий не только на улицах города, но и в душах бойцов за новый мир.

Ветер, ветер! На ногах не стоит человек.

Ветер, ветер – На всем божьем свете!

Этот ветер постепенно перерастает во вьюгу, которая уже мешает, а не помогает, сбивает с ног, не дает людям видеть друг друга. Хочется верить, что солдаты революции устоят перед стихией, сумеют найти новые опоры, провозгласить новые, созидательные принципы, ведь

Впереди – с кровавым флагом,

И за вьюгой невидим,

И от пули невредим, Нежной поступью надвьюжной, Снежной поступью жемчужной,

В белом венчике из роз –

Впереди – Исус Христос!