Оценка содержания стихотворения “Путешествие в Арзрум…”

За самовольное путешествие на Кавказ Пушкин получил от царя выговор. Но для него путешествие было как обновление, и плодом его была замечательная проза – путевые заметки Пушкина и основанные на них очерки “Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года”.

“Путешествие в Арзрум…” появилось в свет лишь в 1836 г. в первом томе пушкинского “Современника”. До этого, в 1830 г., Пушкин опубликовал часть своих кавказских записок в “Литературной газете” под заглавием “Военная грузинская дорога. Извлечение из путевых записок

Л. С. П.” Но и та и другая публикации основывались на записях Пушкина, которые он вел во время своего кавказского путешествия.

Несомненно, что эти записи носили не обрывочный, а более или менее законченный характер и представляли собой род литературного произведения, имеющего не только документальное, но и художественное значение. Когда Пушкин в 1836 г. решил их издать в полном виде, он только слегка, главным образом стилистически, их обработал, отчасти дополнил, ничего, однако, не изменив в их основе. В предисловии к “Путешествию в Арзрум…” Пушкин пишет: “Вот почему решился я… выдать свои путевые

записки, как все, что мною было написано о походе 1829 года”.

Стоит здесь обратить внимание на слово “выдать”. В 1830-е годы Пушнин воспринимает “Путешествие в Арзрум…” не как вновь созданное им произведение, а как то, что было написано им еще в 20-е годы и что теперь он по важным для него причинам решил наконец выдать в свет. Таким образом, не только путевые записки, но и “Путешествие в Арзрум…” может быть отнесено к прозе Пушкина конца 20-х годов с гораздо большим основанием, нежели – как это делают некоторые ученые 72 – к “итоговой” прозе Пушкина, к его прозе 30-х годов.

Кавказские путевые заметки и основанное на них “Путешествие в Арзрум…” стали одним из решающих достижений не только пушкинской, но и всей русской прозы. Одна из причин творческой удачи Пушкина – особенности жанра его произведения. Оно написано в свободном жанре и свободной форме: это и путевые заметки, и род воспоминаний, и размышления на разные темы. Пушкин всегда больше всего нуждался в литературной и творческой свободе: только в атмосфере поэтической свободы он мог одерживать безусловные победы.

И к прозе это относится не менее, чем к его поэзии.

Замечателен сам язык пушкинского “Путешествия в Арзрум…”. Без украшений, чистый и ТОЧНЫЙ – и удивительно сильный в этой своей неукрашенности. Таким языком Пушкин будет писать и величайшее свое создание в прозе – “Капитанскую дочку”.

Таков язык всего лучшего, что написано Пушкиным в прозаических формах.

Для русской литературы этот предельно простой и ясный пушкинский язык прозы не пройдет бесследно. В своем развитии язык русской прозы будет усложняться, обретать богатство красок, новые возможности художественной выразительности, но время от времени русская литература и русские писатели с удивлением и восхищением будут обращаться и возвращаться к Пушкину, находя в его языке прозы высшее совершенство и, главное, высшее достоинство. Так это случилось, например, с Л. Толстым.

В молодости язык пушкинской прозы казался ему “голым”, а в зрелые и поздние годы жизни и творчества в этой пушкинской языковой “оголенности” он увидел подлинную художественную и нравственную высоту и сделался в этом учеником Пушкина.

“Путешествие в Арзрум…” замечательно во многих отношениях. Это и история, и биография, это произведение, которое доставляет нам радость познания и вместе с тем прямое художественное, эстетическое наслаждение. И оно проливает яркий свет на личность Пушкина, на его творчество.

В “Путешествии в Арзрум…” мы находим оценки Пушкиным собственных произведений, “Кавказского пленника” например. Здесь же портреты-зарисовки замечательных деятелей русской истории – в том число генерала Ермолова. Здесь же оценки писателей-современников – таких, как Грибоедов.

В кавказских путевых записках и в “Путешествии в Арзрум…” Пушкин глубоко осваивал прозаическую форму. Он не только вырабатывал особенный язык прозы и особенные прозаические приемы ведения рассказа, но и постигал характерную, собственную поэзию прозы. То, что эта поэзия прозы была принципиально отличной от той, которая свойственна языку стиха, Пушкин и сам хорошо осознал и дал тому наглядное представление и для читателя.

Дело в том, что некоторые сюжеты, разработанные Пушкиным в путевых записках, а затем и в “Путешествии в Арзрум…”, он обрабатывает также и в стиховой форме. Так, например, происходит с сюжетом о калмычке. Вот как этот сюжет выглядит в прозаическом оформлении: “На днях посетил я калмыцкую кибитку (клетчатый плетень, обтянутый белым войлоком). Все семейство собиралось завтракать.

Котел варился посредине, и дым выходил в отверстие, сделанное в верху кибитки. Молодая калмычка, собою очень недурная, шила, куря табак.

В “Путешествии в Арзрум…” Пушкин открыл для русской литературы и другие важные ценности, в частности принципы правдивого изображения войны. В полном объеме эта заслуга по праву принадлежит Л. Толстому. Но при этом обычно говорят и о его предшественниках, называя Лермонтова и его стихотворение “Валерик”. Все это справедливо – но не до конца.

Одним из предшественников Толстого был не только Лермонтов, но и Пушкин, и именно в “Путешествии в Арзрум…”.