Образы русского фольклора в сказке “Конек-Горбунок”

Школьное сочинение для 1 и 4 классов по мотивам сказки Ершова “Конек-Горбунок”. “Конек-Горбунок” – это оригинальное авторское произведение, а не вариация на темы народных сказок и не пересказ какого-либо фольклорного текста. Мы уже видели, как творчески самобытно раскрыл Ершов и сатиру народной сказки, и ее вольнолюбивые идеи, и волшебные мотивы, и самый популярный образ сказочного героя Ивана. Новаторски “организует” Ершов и композицию своей сказки. “Конек-Горбунок” – многоплановое сюжетное произведение. Одни персонажи,

сыграв свою роль в сказочном действии, исчезают, другие отходят на второй план, третьи вновь появляются.

Уже в первой части устраивают свое житейское благополучие братья Ивана и больше не появляются на страницах сказки.

Поражение темных сил в сказке Ершова и воцарение Ивана совершается с помощью Конька-Горбунка. Подобно волшебному коню народной сказки, Конек-Горбунок ведет за собой героя, помогает ему, утешает в тяжелые минуты жизни. В то же время он отличается от своего фольклорного прототипа.

Это не пышущий огнем богатырский конь Сивка-бурка, а ничем не примечательный жеребенок. Он так же

невзрачен среди “златогривых коней”, как и Иван среди своих братьев. И характеры у Конька-Горбунка и у Ивана во многом сходны. Конек-Горбунок – “существо не просто преданное хозяину, но горячо и требовательно любящее его, награжденное, как и герой, чувством доброты и гуманности к простым людям и откровенного недоброжелательства к царю”, – читаем мы о герое сказки в одной литературоведческой работе. “Конек-Горбунок” – это оригинальное авторское произведение, а не вариация на темы народных сказок и не пересказ какого-либо фольклорного текста.

Мы уже видели, как творчески самобытно раскрыл Ершов и сатиру народной сказки, и ее вольнолюбивые идеи, и волшебные мотивы, и самый популярный образ сказочного героя Ивана. Новаторски “организует” Ершов и композицию своей сказки. “Конек-Горбунок” – многоплановое сюжетное произведение. Одни персонажи, сыграв свою роль в сказочном действии, исчезают, другие отходят на второй план, третьи вновь появляются.

Уже в первой части устраивают свое житейское благополучие братья Ивана и больше не появляются на страницах сказки.

Оригинально осмыслены в сказке “Конек-Горбунок” и другие образы русского фольклора – образы Жар-птицы, Царь-девицы, Месяца Месяцовича, подводного царства. Красивый и справедливый “иной мир” во главе с Месяцем Месяцовичем противопоставлен миру земному, оскверненному насилием царя и его прислужников. Появление Царь-девицы помогает Ершову до конца развенчать безвольного, злого царя. Отрывок сказки о Царь-девице свидетельствует о том, что Ершов вводит в произведение наряду с волшебными образами детали и подробности реального мира.

Так, дочь Месяца Месяцовича Царь-девица представляется герою просто некрасивой женщиной. Она сравнивается с цыпленком. С обыденными существами и предметами сравниваются и другие волшебные герои: чудесная кобылица – с саранчой, Жар-птица – с курицей, небо – с землей и т. д. Автор иронизирует, когда описывает стаю жар-птиц, клюющих зерно. Иван даже сплевывает от досады, наблюдая эту сцену, будто бы перед ним какая-нибудь очень неприятная будничная картина:

Тьфу ты, дьявольская сила! Эк их, дряней, привалило!..

Для сказки Ершова характерно широкое изображение народной жизни и быта. Это отличает ее от народных и пушкинских сказок. С первых же строк “Конька-Горбунка” возникает широкий бытовой фон: братья Ивана сеют пшеницу, продают ее в “град-столице”, которая находится недалеко от села, возвращаются с выручкой, платят подати, оброк, а в неурожайные годы бедствуют, не имея возможности содержать престарелого отца. Описание конного рынка, нравов и обычаев горожан и пришлых сюда людей современники относили к лучшим жанровым картинам русской поэзии.

Даже балагурные присказки произведения отражают сцены народной жизни. Таковы две присказки к третьей части “Конька-Горбунка”. Они рассказывают о веселой крестьянской семейке, о злой свекрови, что бьет свою невестку, гуляющую “по зарям” с молодыми парнями.

Эпизоды и картины народной жизни в сказке овеяны лиризмом, сказочно-поэтичны. Вспомним, например, изображение волшебной сторонки, “где крестьянки лен прядут, прялки на небо кладут”. Или чудесное описание поляны, на которую должны прилететь жар-птицы: здесь зелень, “словно камень-изумруд”, а “по зелени цветы несказанной красоты”.

Сказка Ершова ближе к фольклорным традициям, чем сказки других русских писателей первой половины XIX века. Стремясь сроднить литературную и народную сказки, Ершов воссоздает в “Коньке-Горбунке” манеру фольклорного сказа. Он часто обращается к слушателям, начинает рассказ о каких-либо событиях с частицы “ну” и как народный рассказчик прерывает изложение, поясняя что-либо непонятное слушателю.

С речевой манерой народного сказочника связаны в “Коньке-Горбунке” и многочисленные присказки, прибаутки, пословицы, поговорки, идиомы, простонародные и местные диалектные слова (“ажио”, “балясы”, “зельно”, “нешто”, “сызнова” и т. д.). Ярко и сильно передает Ершов важнейшие особенности живой разговорной речи: ее остроту и образность, меткость и юмор, музыкальность и песенность. Близость Ершова к фольклору послужила поводом для ошибочных толкований его сказки.

Одни критики считали ее вариацией на темы народных сказок, другие – пересказом определенного фольклорного текста, якобы услышанного писателем от народного сказочника.

Во второй части расширяется круг действующих лиц. Вместо семейных отношений героев, как это было в первой части, выявляются отношения социальные – служба героя при дворце и вражда к нему царя и царедворцев. Третья часть переносит нас в неземной мир, где мы видим новые сказочные лица.

И только Иван и Конек-Горбунок совершают победоносный путь, объединяя сюжетные линии сказки. Чисто литературный прием – предварение в конце первой двух последующих частей сказки. Большую роль в “Коньке-Горбунке” играют эпиграфы, которых мы не встретим ни в народной сказке, ни в сказках Пушкина.

Перед первой частью стоит эпиграф: “Начинается сказка сказываться”. Это своеобразная прелюдия к дальнейшим сказочным событиям. Второй главе предшествует Эпиграф : “Скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается”. Он как бы предопределяет трудности, которые придется преодолеть герою.

Эпиграф к третьей главе: “Доселева Макар огороды копал, а нынече Макар в воеводы попал” – говорит о превратности судьбы героя и о начале его новой жизни. “Конек-Горбунок” так же, как и некоторые сказки Пушкина, написан четырехстопным хореем с парными рифмами. Этот размер встречается и в народных плясовых припевках, детских песенках, потешках, которые оказали большое влияние на ритм ершовской сказки. Иногда Ершов приводит эти малые фольклорные жанры в слегка измененном виде, и тогда мы особо ощущаем их органичность в “Коньке-Горбунке”. Например, третья глава открывается детской народной песенкой, которая полностью укладывается в ритм сказки Ершова:

Та-ра-ра-ли, та-ра-ра! Вышли кони со двора; Вот крестьяне их поймали Да покрепче привязали. Сидит ворон на дубу, Он играет во трубу.

В основе сказки “Конек-Горбунок” лежит разговорная поэтическая речь. Интересна сцена любовных объяснений царя с Царь-девицей, где царь предстает в своем истинном существе: жалким, беспомощным, ничтожным, заискивающим перед девчонкой, которая, издеваясь, говорит ему, что никогда не выйдет замуж “за дурного, за седого, за беззубого такого!”. Ей автор отводит 96 строк.

А вот эпизод, в котором говорится о гибели царя, занимает всего три строчки. Почти символичен поражающий читателя ее лаконизм: казалось бы, незыблем страшный, грозный царь, но как легко и быстро исчезает он:

Царь велел себя раздеть, Два раза перекрестился, Бух в котел – и там сварился!

Сказка Ершова – одна из любимых книг читателя. Она издавалась 128 раз общим тиражом более 7 миллионов экземпляров на 27 языках. “Конек-Горбунок” оказал большое влияние на многие области нашей культуры – кино, театр, живопись, скульптуру, балет, музыку, прикладное искусство. Вспоминая сказки своего детства, первая женщина-космонавт Валентина Терешкова относит сказку Ершова к тем книгам, которые с давних пор заронили у нее мечту о полете к дальним небесным светилам: “Зимой вечера длинные, а ночи страшные, и бабушка ночевала с нами, уложит нас, и пока мы не уснем, бубнит свои сказки про Красную Шапочку, про Серого волка, про ковер-самолет, про скатерть-самобранку.

Очень полюбилась нам сказка о Коньке-Горбунке и Жар-птице. Часто в полуснах видела я себя мчащейся по небу на стремительном Коньке-Горбунке”.