Образы героев в эпосе “Песнь о Роланде”

Оливьер, друг-побратим Роланда. Конечно, образ Оливьера бледнее, чем образ Роланда, но и в нем немало самостоятельных, живых черт. Это вдумчивый, осторожный и от того не менее храбрый воин, вождь с великолепным чувством ответственности за жизнь своих бойцов и за исход боя. Он разгневан на Роланда за его легкомысленную самоуверенность истого феодала – и силу гнева Оливьера автор дает почувствовать в том, что Оливьер отбирает свое согласие на брак Роланда со своей сестрой Альдой.

Когда Роланд все-таки берется за рог, Оливьер горько упрекает

друга. Его мудрые и горячие слова ярко характеризуют его:

Храбрость с умом – не блажь, и безрассудство. Дороже нам умеренность, чем глупость, Франки падут за ваше неразумье Карл не узрит вовек от нас услуги. Здесь ждет вас смерть, а Францию остуда. .

Стихия народного предания чувствуется более всего в образе старого императора Карла. В “Песни” ему – двести лет, и поэт неоднократно описывает его седую бороду.

Император Карл – образ, настолько популярный и известный в средневековой Европе, что автор не задерживается подробно на его Характере. В образе Карла воплощены его народные мечты о

справедливом, мудром и мужественном хозяине страны, ее хранителе, ее гордости. Карл изображен в “Песни” государем, объединившим всю Европу – “Песнь” даже приписала ему завоевание Англии, которое не имело места в действительности.

Карл в “Песни” – нежный родственник и ценящий верную вассальную службу сеньор. Он тоскует по Роланду и, узнав о его гибели, яростно мстит за племянника. Любопытно отметить, что “Песнь” показывает некоторую самостоятельность баронского совета в отношении Карла: Гуенелон не боится оказать давление на баронов, бароны не боятся требовать прощения для Гуенелона, и неизвестно, как должен был бы поступить Карл, если бы не появление мужественного Тьедри, вступившегося, собственно говоря, уже не за Роланда, я за оскорбленное достоинство императора.

Рядом с образом Карла намечен образ его верного советника – престарелого герцога Найма, суждения которого имеют решающее значение для поступков Карла. Это Найм советует Карлу мириться с Марсилием, Найм советует поторопиться на зов рога Роланда.

Положительным образам “Песни” – Карлу и его верным паладинам – противопоставлен изменник Гуенелон. Мы уже упоминали о том, какое важное место занимает он в “Песни”. Присмотримся к нему внимательнее.

Автор далек от желания очернить Гуенелона. “Лицом румян и вид имеет бравый”, – так сказано о Гуенелоне, даже когда он предстает перед судилищем франкских баронов. Из первых строф узнаем, что Гуенелон “челом красив, широк и статен в бедрах, так он хорош, что все собратья смотрят”.

Но за этой привлекательной внешностью скрывается коварство, заносчивость, мстительность, слепое себялюбие.

Если Гуенелон и не трус, то все же он нехотя принимает поручение Карла, а Роланд, Найм и Турпин сами добивались этого поручения, как чести для себя. Гуенелон “рад бы оказаться за горами” в тот момент, когда ему вручают его посольские знаки. Оскорбив Роланда (“хвастун и глупец”), Гуенелон затаивает ненависть в ответ на прямой вызов, брошенный ему Роландом, и весь оказывается во власти этой ненависти: Гуенелон не думает ни о двадцати тысячах франкских воинов, ни о двенадцати пэрах, ни о поражении,- он думает только о мести и считает себя правым в ней.

Не будем искать следов раскаяния в поведении Гуенелона. Он до последней минуты злорадно высмеивает Карла, порывающегося ринуться на помощь Роланду. На суде в Ахене Гуенелон не только не признает себя виновным, но стремится решить дело в свою пользу новым преступлением – застращивает баронов Карла местью своей родни.

Сила феодальных предрассудков, слепая и губительная сила феодальной мести, показана в судьбе Гуенелона – во всем прочем доблестного рыцаря и верного вассала, готового умереть за императора Карла, когда ему приходится в конце концов стать лицом К лицу со смертью во дворце Марсилия.

Отрицательный персонаж и король Марсилий – хитрый и вместе с тем несдержанный, борющийся против франков то обманом, ТО ударом в спину. Мастерски намечен образ посла Бланкандрима – лукавого, проницательного, холодно-расчетливого царедворца, которому быстро удается сломить волю Гуенелона, пылающего каждой мщения.

Бароны Марсилия – вожди сарацинского войска – изображены отнюдь не однообразно-отрицательно; если для иных автор находит только нелестные эпитеты “подлецов, предателей и негодяев”, го других он наделяет привлекательными чертами: эмир из Балагета “лицом и смел и светел” и известен своим “славным нравом”. Маргерита дамы не могут смотреть без улыбки – так он красив. Вообще, автор неоднократно отдает должное храбрости врагов и сожалеет, что они не христиане; то-то рыцари были бы!