Образ Митрофана, как наследие, которое готовят России Простаковы и Скотинины

С образом Митрофана связана другая проблема – раздумье писателя о том наследии, которое готовят России Простаковы и Скотинины. До Фонвизина слово “недоросль” не имело осудительного значения. Недорослями назывались дворянские дети, не достигшие 15 лет, т. е. возраста, назначенного Петром I для поступления на службу.

У Фонвизина оно получило насмешливый, иронический смысл.

Митрофан – недоросль прежде всего потому, что он полный невежда, не знающий ни арифметики, ни географии, неспособный отличить прилагательного от существительного.

Но он недоросль и в моральном отношении, так как не умеет уважать достоинство других людей. Он груб и нахален со слугами и учителями. Он заискивает перед матерью до тех пор, пока чувствует ее силу.

Но стоило ей лишиться власти в доме, как Митрофан резко отталкивает от себя и Простакову. И наконец, Митрофан – недоросль в гражданском смысле, поскольку он не дорос до понимания своих обязанностей перед государством. “Мы видим,- говорит о нем Стародум,- все несчастные следствия дурного воспитания.

Ну что для отечества может выйти из Митрофанушки?..”

Как и все знаменитые сатирики, Фонвизин в

своей критике исходит из определенных гражданских идеалов. Изображение этих идеалов в сатирических произведениях не обязательно, но в дидактической литературе XVIII в. сатира, как правило, дополнялась показом идеальных героев. Не обошел этой традиции и Фонвизин, резко противопоставив миру Простаковых и Скотининых – Стародума, Правдина, Милона и Софью.

Тем самым злонравным противопоставлены в пьесе идеальные дворяне. Стародум и Правдин безоговорочно осуждают помещичий произвол, ограбление и насилие над крестьянами. “Угнетать рабством себе подобных беззаконно”,- заявляет Стародум. Сразу же отметим, что речь идет не об осуждении самого института крепостничества, а о злоупотреблении им. В отличие от Простаковой, строящей свое благополучие на ограблении крестьян, Стародум выбирает другой путь обогащения.

Он отправляется в Сибирь, где, по его словам, “требуют денег от самой земли”. Видимо, речь идет о добыче золота, что вполне согласуется с мнением самого Фонвизина о необходимости для России “торгующего дворянства”.

Еще более решительную позицию по отношению к произволу дворян занимает Правдин. Он служит чиновником в наместничестве. Так назывались учреждения, созданные в 1775 г. Екатериной II в каждой губернии для наблюдения над выполнением на местах правительственных указов. Главной своей задачей не только по должности, но и “из собственного подвига сердца” Правдин считает наблюдение над теми помещиками, которые, “имея над людьми своими полную власть, употребляют ее во зло бесчеловечно”.

Узнав о жестокостях и бесчинствах Простаковой, Правдин от имени правительства берет в опеку ее имение, лишая помещицу права самовольно распоряжаться крестьянами. В своих действиях Правдин опирается на указ Петра I 1722 г., направленный против помещиков-тиранов. В жизни этот закон применялся крайне редко.

Поэтому развязка комедии Фонвизина выглядела как своего рода наставление правительству Екатерины II.

Не менее важным был для Фонвизина вопрос об отношении дворян к службе. После указа о “вольности” эта проблема приобрела особую остроту, поскольку многие из дворян уже на законном основании предпочитали отсиживаться дома. У Фонвизина эта тема вынесена даже в название комедии и тем самым специально акцентирована.

Митрофан не рвется ни к учению, ни к службе и предпочитает положение “недоросля”. Настроения Митрофана всецело разделяет его мать. “Пока Митрофанушка еще в недорослях,- рассуждает она,- пота его и понежить, а там лет через десяток, как выйдет, избави боже, в службу, всего натерпится”

Диаметрально противоположной точки зрения придерживается Стародум. Имя этого героя указывает на то, что его идеалы принадлежат Петровской эпохе, когда каждый дворянин службой должен был подтвердить свои сословные права. О долге, или, как говорили в XVIII в., о “должности”, дворян Стародум вспоминает с особой горячностью. “Должность!.. Как это слово у всех на языке, и как мало его понимают!..

Это тот священный обет, которым обязаны мы всем тем, с кем живем… Если б так должность исполняли, как об ней твердят… Дворянин, например, считал бы за первое бесчестие не делать ничего, когда есть ему столько дела: есть люди, которым помогать; есть отечество, которому служить…

Дворянин, недостойный быть дворянином! Подлее его ничего на свете не знаю”

С возмущением указывает Стародум на практику фаворитизма, получившую широкое распространение в царствование Екатерины II, когда рядовые офицеры, без всяких заслуг, получали высокие звания и награды. Об одном из таких выскочек – молодом графе, сыне такого же “случайного”, как говорили в то время, человека, вспоминает с глубоким презрением Стародум в разговоре с Правдиным. Антиподом Митрофанушки является в пьесе Милон – образцовый офицер, который, несмотря на свою молодость, участвовал уже в военных действиях и обнаружил при этом подлинную “неустрашимость”.

Особое место занимают в пьесе размышления Стародума о “должности” монарха и критические замечания в адрес екатерининского двора. Как справедливо сказал известный литературовед К. В. Писарев, сама приверженность Стародума к петровской “старине” была “своеобразной формой неприятия екатерининской “новизны”

Такой монарх обязан окружить себя исполнительными, полезными обществу вельможами, которые, в свою очередь, могли бы служить примером для подчиненных и для всего дворянского сословия в целом. Но действительность оказалась разительно непохожей на просветительскую программу Стародума. О нравах придворного общества Стародум судит не понаслышке, а по собственному горькому опыту, так как после службы в армии его “взяли ко двору”.

То, что он здесь увидел, привело его в ужас. Придворные думали только о своей корысти, о своей карьере. “Тут себя любят отменно,- вспоминает Стародум,- о себе одном пекутся, об одном настоящем часе суетятся”. В борьбе за впасть и чины применяются любые средства: “…один другого сваливает и тот, кто на ногах, не поднимает уже никогда того, кто на земле”.

Чувствуя свое полное бессилие изменить сложившиеся порядки, Стародум оставил придворную службу. “Я отошел от двора,- замечает он,- без деревень, без ленты, без чинов, да мое принес домой неповрежденно, мою душу, мою честь, мои правилы”.