Образ Кутузова и философия истории в романе Л. Н. Толстого “Война и мир”
Известно, что первоначальный замысел романа Л. Толстого “Война и мир” и то произведение, которое мы знаем сегодня, разительно отличаются. Автор задумывал роман о декабристах, в котором хотел показать современность в соотнесенности с историческим прошлым. Невольно, как свидетельствовал сам автор, он от настоящего перешел к 1825 году, но и для того, чтобы объяснить героя в событиях этого года, надо бегло “перенестись к его молодости, и молодость его совпадала с славной для России эпохой 1812 года”. Однако постепенно начало действия романа
Обратившись к историческому прошлому, Л. Толстой ввел в произведение реальные исторические лица. В романе “Война и мир” дается не просто ряд картин прошлого – в романе показаны философские взгляды писателя на историю, на причины того, почему ход событий складывается так, а не иначе. Именно своеобразием авторской позиции во многом обусловлено и изображение исторических лиц в произведении, прежде всего, Кутузова и Наполеона.
Одним из первых в русской литературе Л. Толстой отошел от традиции изображения Наполеона
И далее! “…фигура маленького, ничтожного Наполеона, и над всем этим высокое небо”. Л. Толстой выдвигает свою философию истории, согласно которой Наполеон лишен подлинного величия. Деятельность его – это попытка внести в целостный ход европейской истории произвол, злую волю. Нашествие Наполеона на Россию в романе Л. Толстого – это покушение на самые глубокие основы человеческой жизни, на ее целесообразность и необходимость, попытка все это подменить владычеством духа авантюры, произвола.
Двенадцатый год в романе “Война и мир” – это решающее опровержение такой попытки, и Наполеону прямо противопоставлен Кутузов. Кутузов переживает вое военные события не столько разумом, сколько сердцем. Так, видя отступление русских войск под Аустерлицем, он говорит, указывая на бегущие войска: “Рана не здесь, а вот где!” В противоположность Наполеону, Кутузов – не носитель своей воли, все в его образе обратно произволу, насилию над естественным ходом вещей.
Л. Толстой убежден, что естественный ход истории предрешен заранее, и определяется он не волей одного человека, а скрытым двигателем событий – в войне 1812 года этим двигателем автор называет “скрытую теплоту патриотизма”. По мнению Л. Толстого, “неизбежный ход событий” обнаружил в 1812 году действие в человеческой жизни всеобщей воли, судьбы, мировой справедливости – направляющей силы, которой исход наполеоновской авантюры был предрешен. Главная заслуга Кутузова в том, что он не мешал естественному ходу вещей, почти не вмешивался в них.
Известно, что автор “Войны и мира” с большим недоверием относился к военной, науке, считал, что не ею определяется успех или неуспех войны, а чем-то совсем иным. Это иное обнаруживает себя в всенародной воле, в порыве людей, а значение Кутузова в том, что, он объединяет эту общую волю. Андрей Болконский, близко общаясь с Кутузовым, делает заключение об “отсутствии всего личного” в старом полководце. В образе Кутузова автор подчеркивает прежде всего его простоту, отсутствие позерства, свойственного Наполеону.
Даже на лошади Кутузов сидит как-то неловко, без щеголеватости. Кутузов естественен во всех своих душевных Движениях, он не стремится к личной славе. Еще одна очень существенная черта – Кутузов скептически относится к составляемым заранее планам сражений, к диспозициям, к всей воинской науке.
Он видит путь победы в ином – в чем-то неуловимом, в том, чтобы служить неизбежному ходу вещей, предопределенному заранее. “Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат”, – так пишет Л. Толстой о своем герое. Кутузов лишен претензий на величие – автор иронически пишет, что он “никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человекам и говорил самые простые и обыкновенные вещи”. В этом, в этой простоте и естественности Кутузова, видит автор главную его отличительную черту, главный признак подлинного величия.