ОБРАЗ ЧАЦКОГО Б КОМЕДИИ А. С. ГРИБОЕДОВА “ГОРЕ ОТ УМА”

/> ва – выдающегося русского философа, че-
ловека блестящего ума и твердого характера.
Даже внешний облик героя напоминает Чаа-
даева, и даже Пушкин интересовался, на са-
мом ли деле Грибоедов списал образ с их об-
щего знакомого. Безусловно, духовный облик
Чаадаева частично отразился в образе глав-
ного героя. Но все же нельзя сказать, что в
комедии выведен именно он. Эта сильная, не-
ординарная личность оказала влияние на ми-
ровоззрение многих современников, в том чис-
ле и ПушкинА. Его биография подобна драме
Чацкого. Чаадаев отказался от блестящей го-
сударственной карьеры, создал оригинальное
философско-политическое произведение, где
очень глубоко, исторически и психологически
аргументированно определил место России
в мировом процессе. Его самобытные сужде-
ния и подчеркнутая оппозиционность вывели
из себя царя, и сам Николай Первый объявил
Чаадаева сумасшедшим. Травля мыслителя
была массовой, а слухи распространялись столь
же легко и охотно, как и о Чацком: толпа не
любит личностей, опередивших время и не
нуждающихся в ее одобрении.
Однако в Чацком также запечатлены чер-
ты другого выдающегося современника – по-
эта, критика, литературоведа, декабриста
Вильгельма Кюхельбекера. Беспредельно че-
стный, бескорыстный служитель искусства,
страстный и пылкий защитник свободы, демо-
кратических ценностей, Кюхельбекер всегда
отстаивал свои взгляды, не глядя на неблагос-
клонность и неприятие аудитории. Его роман-
тическое вольнолюбие, восторженность, доброе
и доверчивое отношение к людям, максима-
лизм в отстаивании своих взглядов, несомнен-
но, помогли автору в создании образа Чацкого.
Автобиографический элемент также при-
сутствует в облике главного героя. Грибоедов
отразил в комедии и свои идеи и особеннос-
ти характера: абсолютную независимость от
общественного мнения и полную свободу са-
мовыражения. Возможно, конфликт комедии
автор почерпнул из своего жизненного опы-
та. Один из знакомых драматурга, универси-
тетский профессор Фома Яковлевич Эванс
вспоминал, что однажды по Москве разнесся
слух, будто Грибоедов сошел с ума. Сам он
взволнованно рассказал профессору, что
“два дня перед тем был на вечере, где его
сильно возмутили дикие выходки тогдашнего
общества, раболепное подражание всему ино-
странному и, наконец, подобострастное вни-
мание, которым окружали какого-то францу-
за, пустого болтуна”. Взбешенный писатель
разразился гневной тирадой, порицающей
отсутствие национальной гордости и неза-
служенное почтение к иностранцам. Свет-
ская толпа тут же объявила ГрибоедовА су-
масшедшим, а он поклялся отразить это со-
бытие в своей комедии. “Французик из Бордо”
и глупое поклонение ему фамусовского об-
щества вызвали возмущение Чацкого: “Вос-
креснем ли когда от чужевластья мод? Чтоб
умный, бодрый наш народ хоть по языку нас
не считал за немцев”. Дружное признание
Чацкого безумным, легко возникающие са-
мые невероятные причины его душевного не-
здоровья – все это очень напоминает случай
из жизни ГрибоедовА.
И все же, несмотря на сходство героя с ре-
альными лицами, образ Чацкого – художест-
венный, собирательный. Драма Чацкого ти-
пична для того периода русской жизни, кото-
рый начался с национально-патриотического
подъема 1812-1815-х годов и закончился пол-
ным крушением демократических иллюзий
и усилением реакции в начале 1820-х годов.
Декабристы воспринимали образ Чацкого как
творческое отражение собственных идей и
чувств, неукротимого стремления к обновле-
нию общества, поисков, надежд.
Мировоззрение Чацкого сформировалось
в период подъема. Воспитывающийся в бар-
ском доме Фамусова мальчик рос любозна-
тельным, общительным, впечатлительным.
Однообразие устоявшегося быта, духовная
ограниченность московского дворянства, дух
15
“века минувшего” вызывали в нем скуку и
отвращение.- Национально-патриотическое
воодушевление после великой победы, воль-
нолюбивые настроения усиливали резкое не-
приятие консерватизма. Высокие идеи, стрем-
ление к преобразованиям охватили пылкого
-героя, и “уж у нас ему казалось скучно, он
редко посещал наш дом”, – вспоминала Со-
фья. Несмотря на искреннее чувство к Со-
фье, юный Чацкий оставляет ее и уезжает
путешествовать, чтобы узнать жизнь, обога-
тить свой ум. Чацкому не составило бы труда
сделать карьеру и устроить личную жизнь.
Софья, очевидно, была влюблена в него, но
не могла оценить по достоинству, в ее систе-
ме ценностей не укладывалось, как можно
рисковать личным счастьем ради абстракт-
ного всеобщего благоденствия. Ограничен-
ность мировоззрения не позволяет ей объек-
тивно воспринимать выходящий за рамки ро-
мантических книжных героев образ Чацкого:
Остер, умен, красноречив,
В друзьях особенно счастлив,
Вот о себе задумал он высоко…
Охота странствовать напала на него.
Ах! Если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?
Чацкий же вовсе не отвергал любовь Со-
фьи, и дело не в том, что он предпочел ей пу-
тешествия. Просто его душевные запросы ши-
ре личного благополучия. Чацкий не мог быть
счастливым, не реализовав себя как гражда-
нин, не мог ограничиться счастливым браком.
Но он живой человек, пылкий, доверчивый,
страстный. Любовь Чацкого к Софье не угасла
в разлуке, пламя ее разгорелось еще сильнее.
Он возвращается в Москву полный надежд
и мечтаний и рассчитывает на взаимность. Но
время изменило чувства девушки. Умная, чув-
ствительная, утонченная, начитавшись сенти-
ментальных романов, она столь же искренне
ищет настоящей любви, как и Чацкий. Софья
так же объективно оценивает пустоту и огра-
ниченность Скалозуба (“Куда как мил! И весе-
ло мне страх выслушивать о фрунте и рядах.
Он слова умного не выговорил сроду…”}. Мол-
чалин же в ее глазах – герой любимых сенти-
ментальных романов. Он кажется робким,
мечтательным, скромным и нежным, и полю-
бить его для Софьи значит выразить пассив-
ный протест миру тщеславия и трезвого рас-
чета. Найдя в избраннике свойственные свое-
му идеалу черты, полюбив его, Софья уже не
может оценивать Молчалина объективно.
И точная характеристика его в устах Чацкого
звучит для нее как злая сатира.
А Чацкий мучается сомнениями, страдает
от неопределенности, пытаясь узнать под-
линные чувства Софьи: “Судьба любви – иг-
рать ей в жмурки, а мне…”. Острый ум героя,
его блестящие критические характеристики
окружающих воспринимаются Софьей как
“град колкостей и шуток”, “презренье к лю-
дям”. Ее оценка Молчалина (“Конечно, нет в
нем этого ума, что гений для иных, а для
иных чума, который скор, блестящ и скоро
опротивит…”) вначале обнадеживает Чацко-
го: “Она не ставит в грош его… Шалит, она
его не любит”. Герой убежден, что такая де-
вушка не может полюбить столь серое, без-
ликое создание. Тем сильнее его потрясение,
причина которого даже не уязвленное само-
любие отвергнутого возлюбленного, а оскорб-
ленная гордость возвышенной, благородной
личности. Софья разрушила их трепетные
дружеские отношения, возвышенное представ-
ление о ней, забыв “и женский страх и стыд”.
Чацкий унижен и растоптан выбором Софьи:
“Молчалины блаженствуют на свете”. Он не
может простить, что его, человека незауряд-
ного, поставили на одну доску с Молчалиным,
человеком с рабской моралью и низкой ду-
шой, и сделала это именно Софья:
Пред кем я давеча так страстно и так низко
Был расточитель нежных слов!
А вы! О боже мой! Кого себе избрали?
Когда подумаю, кого вы предпочли!
Личная драма героя усугубилась общест-
венной: просветительские идеи, романтичес-
кое воодушевление и вольнолюбивые надежды
столкнулись с решительным сопротивлением
барской Москвы. Чацкий – максималист
и в личной жизни, и в общественной. Он бес-
пощадно срывает маски с представителей “ве-
ка минувшего”, погрязшего в корыстолюбии,
пошлых светских развлечениях, интригах,
сплетнях:
Как тот и славился, чья чаще гнулась шея;
Как не в войне, а в мире брали лбом;
Стучали об пол не жалея!
Кому нужда: тем спесь, лежи они в пыли,
А тем, кто выше, лесть, как кружево, плели.
16
Чацкий убежден, что “век покорности и
страха” кончился, что передовая, образован-
ная дворянская молодежь не собирается об-
маном добывать чины, а будет “служить делу,
а не лицам”. Он клеймит позором светскую
толпу, погрязшую “в пирах и мотовстве”.
Полное бесправие крестьян, узаконенное
рабство тем более унизительны, что “умный,
бодрый наш народ” отстоял независимость
отечества и вправе был рассчитывать на
улучшение своего положения. Чацкий, кото-
рый “именьем управлял оплошно”, то есть
освободил крестьян от барщины, резко кри-
тикует ненавистный ему крепостнический
строй, искренне надеясь, что сила разума
способна изменить психологию людей. В си-
ле идейного воздействия он видит двигатель
прогресса. Чацкий – гуманист, он верит, что
людям свойственно стремиться к лучшему.
Герой убежден, что таких энтузиастов, поста-
вивших целью жизни демократическое пре-
образование общества, много, что это – вся
современная молодежь, что скоро устарев-
шая система самовластия и крепостничества
рухнет. Но старый мир крепко держится за
свои привилегии. Объявляя Чацкого сумас-
шедшим, общество защищает сферу своих
жизненных интересов. Герой терпит пораже-
ние, но не моральное, качественное, а коли-
чественное, формальное: традиции фамусов-
ского общества оказались сильнее блестяще-
го, но одинокого ума.
И все же образ Чацкого, несмотря на дра-
матизм, воспринимается оптимистично, “Чац-
кие живут и не переводятся в обществе, где
длится борьба свежего с отжившим, больного
со здоровым”. Он символ вечного обновления
жизни, вестник перемен.