О сказке “Орел-меценат” М. Е. Салтыкова-Щедрина

Сказка об орле, который в народном творчестве всегда воспринимается как царь птиц, принадлежит к числу наиболее смелых сатир Щедрина.

Вздумалось орлу пожить так, как в старину помещики жили, и решил он набирать себе дворню, точнее, штат придворных, так как не следует забывать, что орел – царь. “Из коростелей и гагар духовой оркестр собрали, попугаев скоморохами нарядили, сороке-белобоке, благо воровка она, ключи от казны препоручили, сычей да филинов заставили по ночам дозором летать… Даже кукушку не забыли, в гадалки при орлице определили,

а для кукушкиных сирот воспитательный Дом выстроили”.

Всего этого оказалось мало.

Вспомнили, что нужны еще науки и искусства. И в этой области нашли исполнителей: снегирь, который, научившись ставить знаки препинания, издавал газету “Вестник лесов”; дятел-ученый, который “целые дни сидел на сосновом суку и все долбил. И надолбил он целую охапку исторических исследований: “Родословная лешего”, “Была ли замужем Баба-Яга”…” (Не можем не заметить: надо же придумать такую тематику! Поистине у Салтыкова-Щедрина было необыкновенное чувство юмора!)

Впрочем, ничего хорошего

от развития наук и искусств при дворе орла (которого еле-еле научили подписываться, да и то он писал: “Арер”) не получилось. Началось преследование вольномыслия. Помните, как один градоначальник прямо писал, что вор и даже убийца – это еще не настоящие злодеи, а настоящий злодей – вольнодумец? Так произошло и здесь.

Началось с дятла. “Бедная эта птица, ей-богу, не виновата была. Но она знала грамоте, и этого было вполне достаточно для обвинения”. Даже глухого тетерева заподозрили в опасном “образе мыслей” на том основании, “что он днем молчит, а ночью спит”.

Последняя фраза “Истории одного города” звучит так: “История прекратила течение свое”. И тут появляется сходная фраза: “Просвещение прекратило течение свое”. Что было тому виною?

Лукавый сказочник не дает прямого ответа, а только многозначительно замечает: “…то ли… просвещение для орлов вредно, или то, что орлы для просвещения вредны, или, наконец, и то и другое вместе”…