Нравственная высота героев в романе “Капитанская дочки”

Драматическое начало повести, может быть, ярче всего проявляется в трагической и героической судьбе старших Мироновых, Мироновы – это старинно-русские, простодушные и возвышенные люди. Они нарисованы Пушкиным выпукло, скульптурно, ощутимо-живо. В них много наивного, пленительно-наивного – и это раскрывает их во всей красоте их нетронутых, цельных душ.

Вот Василиса Егоровна рассказывает Гриневу о Швабрине: “… он, изволишь видеть, поехал за город с одним поручиком, да взяли с собой шпаги, да и ну друг в друга пырять. Алексей Иваныч

и заколол поручика, да еще при двух свидетелях! Что прикажешь делать? На грех мастера пет”.

Та же Василиса Егоровна творит свой скорый и, в общем, правый суд: “- Иван Игнатьевич! – сказала капитанша кривому старичку.- Разбери Прохорова с Устиньей, кто прав, кто виноват. Да обоих и накажи…”.

В изображении Пушкина все эти люди прекрасны в своей непосредственности: они всегда по-своему и правильно думают, правильно живут и безропотно идут на смерть, верные тому, чему обязались служить и что считают своим долгом. Это незаметные и тихие герои – великие герои. Пушкин но просто их любит, но и любуется

ими. Любуется ими вместо с автором и читатель – иначе и невозможно.

За “старосветскими” пушкинскими героями есть правда высокой нравственности, которая не может не привлекать.

У Пушкина, как и позднее у Льва Толстого, удивительная чистота нравственного чувства. Его “Капитанская дочка” – это широкое историческое полотно, высвеченное светом истины и высокой морали. И в этом смысле тоже повесть о пугачевском восстании есть одно из глубочайших проявлений пушкинского гения, в котором, по словам Аполлона Григорьева, больше, чем в ком-нибудь другом, заключалась “правильная художественно-нравственная мера”.

Нравственная высота “Капитанской дочки” – это и высота истинной народности. Народность повести – и в положительном интересе Пушкина к одному из самых поэтических и незабываемых героев народной истории – к Пугачеву. Она и в авторском интересе к народному характеру и народному движению. Но больше всего она проявляется в высоте и верности нравственной оценки людей и их поступков.

Твердая нравственная основа исторического повествования – это и есть в “Капитанской дочке” самая верная и самая сильная примета ее народности.

Народные черты и краски заметны и в особенной стилистике “Капитанской дочки”. В стиле повести есть неуловимо-сильный аромат народности. Это находит выражение и в характере повествования – простодушном, как и многие герои, с крупицами доброго юмора, неспешном, немногословном и основательном.

Это выражается и в особой сдержанности, своеобразной целомудренности языка, лишенного каких-либо украшений. Ощущению народности, народного стиля способствуют и эпиграфы, которыми Пушкин пользуется широко, предпосылая их каждой главе.

Эпиграфом ко всей повести служит народная пословица: “Береги честь смолоду”. Она отражает народную мудрость и народную мораль. Честь, по русским народным, понятиям, составляет одну из высших не только в воинских, но и гражданских и человеческих доблестей.

Об этом свидетельствует большое количество пословиц на эту тему сходного направления и содержания. Например: “Честному мужу честен и поклон”, “Кого почитают, того и величают” и т. д.

Эпиграфы к главам взяты Пушкиным из Княжнина, Сумарокова, Хераскова, Фонвизина, из народных песен; некоторые эпиграфы придуманы самим Пушкиным “под Сумарокова”, “под Княжнина” и пр. Все эпиграфы к главам – как стилизованные заставка, дающие общий колорит повествованию: колорит преимущественно старинно-русский и народный. Эпиграфы дают представление об удаленности времени действия, об особенной поэзии давно прошедшего – чуть диковатой и суровой поэзии.

К главе “Поединок”, например, взят эпиграф из комедии Княжнина “Чудаки”: “Ин изволь, и стань же в позитуру. Посмотришь, проколю как я твою фигуру!”. Слова эти в пушкинском контексте претерпевают в сознании читателя внутреннюю смысловую перестройку. Они соотносятся уже не с комическим, не с тем, что было у Княжнина, а с эпическим, с пушкинским – и благодаря этому обретают неожиданную, высокую и сильную поэзию.

В контексте пушкинской повести они звучат в духе наивных речей старшего Миронова, или его жены, или Ивана Игнатьевича, на них переносится поэзия этих характеров, черты их народности. Эпиграфы имеют свойства народности не как цитаты, а как принадлежность пушкинского текста, в их новом, пушкинском звучании и качестве.

“Капитанская дочка” означала безусловную и важную победу Пушкина и в сфере художественной, и в сфере исторической. Кет г, что-то знаменательное в том, что свои высшие победы Пушкин часто одерживал именно в жанре исторических произведений: в историческом романе “Евгений Онегин”, в исторической драме “Борис Годунов”, в исторической повести “Капитанская дочка”. Историческое изображение, как современности, так и прошлого для Пушкина было самым глубоким и самым истинным и вместе с тем самым поэтическим изображением.