Мишель Гельдерод

Мишель Гельдерод настоящее имя автора фламандского происхождения – Адемар Адольф Луи Мартене. Родился недалеко от Брюсселя, в Икссле, и умер так же близко от бельгийской столицы, в Шербске. Образование получил в иезуитском коллеже.

Первые пьесы этого писателя-драматурга написаны между 1918 и 1924 гг.- небольшие одноактные произведения в духе Метерлинка. Затем, открыв для себя Стриндберга, Ведекинда и Пиранделло, он пишет пьесы на фольклорной основе, используя легенды о Фаусте и Дон-Жуане (1925-1926).

Познакомившись с Иоганном де Местром, режиссером

Народного фламандского театра, который был тогда одновременно весьма демократическим и авангардным, де Гельдерод создает для этого театра ряд пьес на французском, которые тут же переводятся на нидерландский язык. Это знаменитые “Эскориал”, “Варавва”, “Пантаглейз”. Между 1930 и 1935 гг. он пишет более объемные пьесы в жанре “театра жестокости” (“Сир Галевин”, 1934; “Проделка Великого Мертвиарха”, 1939). За ними следуют “Школа шутов” (1942), “Несчастная Мария” (1952) и др.

Всего де Гельдерод создал 87 пьес, написал сотню сказок и стихотворений, тысячи статей и приблизительно

20 000 писем. Театр де Гельдерода – явление самобытное и уникальное. Развивая традиции символистского театра Метерлинка, он делает свои пьесы жестокими, яростно надрывными, экспрессионистическими, интеллектуально-насыщенными, мрачно философскими. Для автора важна повышенная театральность, он перегружает драмы костюмами и декорациями, пытаясь возродить, как он думает, национальную традицию на театре.

Аромат истории, дыхание прошлого оживает в образах, как бы сошедших с картин Питера Брейгеля и Веласкеса, Босха, Гойи, Рембрандта.

Однако его персонажи существуют и действуют на сцене не столько как живые люди, сколько как марионетки старинного фламандского театра, как манекены-гиганты народных карнавальных представлений. Драматурга привлекает национальный фольклор, в котором он находит искренность поэтических чувств и оптимизм в разрешении столкновений Добра со злом. Палачи и монахи, дьяволы и ведьмы, короли и бродяги проходят перед зрителем в “шутовском хороводе”, в леденящей неестественности “пляски смерти”.

Делая прошлое мерилом в оценке современной культуры, де Гельдерод предпринимает титаническое усилие восстановить связь времен, заполнить разрыв в традиции. Эскориал историческая драма, в которой большое место занимают народная игра, шутовское действо. Сюжет строится на противопоставлении “испанский король – фламандский шут”.

Оба имеют карнавальный облик: мертвенно-бледный Король с короной на трясущейся голове, в засаленных одеждах, помешанный на черной магии и церковной службе, – и Шут в кафтане кричащих цветов, на атлетически кривых ногах, с повадкой паука. Шут своим обычным, свойственным буффону поведением не столько противостоит Королю, сколько оттеняет его или помогает выявиться существу этого персонажа.

Под видом фарса Шут рассказывает Королю о его злодеяниях. В конце пьесы Шут обращается к Королю как к шуту, себя же называет королем.

Однако он не король, он слишком человечен, способен на любовь, иронию, веселую игру. И этого оказывается достаточно, чтобы он пал от руки палача вслед за провинившейся в излишней чувствительности королевой – по приказу того. кто властвует как шут, а убивает как зверь. Варавва пьеса о библейском разбойнике, привлеченном к суду вместе с Христом.

Написанная в духе лубочных картинок и народных баллад, она как бы решает вопрос: что делать, если праведник умирает на кресте, а убийца свободен? Наверное, полагает автор, лучшее решение – это бунт, а не смирение, особенно когда властвует беззаконие, а правосудие говорит голосом тюрем. Пантаглейз водевиль.

Действие пьес де Гельдерода перемешается во времени и пространстве.

Часто останавливаясь на эпохе средневековья, он заглядывает в Возрождение, которое представляется ему веселым, но иногда выходит и к современности, например как в “Пантаглейзе”. Действие происходит “назавтра после одной из войн накануне другой”. Социальная борьба здесь превращена драматургом в эстрадное представление.

С точки зрения автора, все виновны в этом страшном мире – и праведники, и неправедные, и левые, и правые, и сторонники революции, и ее противники, потому что любые восстания всегда лишь результат всеобщей слепоты и неведения, тотального незнания, на которое обречен человек. Пантаглейз – “современный дух”, болтливый и вертлявый шут, на этот раз в знакомой, привычной, будничной одежде. В его судьбе, так же как в судьбах современников, все случайно и ничего от него самого не зависит.