Мировая литература ХХ века

Именно с начала ХІХ ст. культура и литература разных стран мира дают возможность уверенно говорить о них как о процессе (культурном и литературном), ведь они далее все полнее именно так осознаются их творцами. Понятно, что, с одной стороны, мировой художественный процесс от его истоков никогда не был каким-то “унисонным”, буквальным повторением этапов развития искусства, тем более в масштабах всего мира. Но, с другой стороны – не был он и простым механическим объединением изолированных друг от друга, запертых в себе локальных явлений.

Ведь

национальные и региональные искусства, даже в таких островных государствах, как, например, Великобритания или Япония, никогда не были абсолютно изолированными от общеевропейского и мирового культурного процесса (вспомните хотя бы уже знакомое вам понятие “странствующий сюжет”). В ХІХ ст. продолжался расцвет музыки, роль которой в культурном процессе эпохи была чрезвычайно большой. Абстрагируясь от прямого изображения жизненных явлений, она способна вызвать целостность и чувственную конкретность переживаний, причем в разноязычных аудиториях.

В музыке заложена эстетичная потенциальная

возможность эмоционально влиять на внутренний мир человека, воссоздавать жизнь во всей ее сложности и диалектике развития. В ХІХ ст. музыка дала человечеству таких талантливых музыкантов, как Л. ван Бетховен, Ф. Шуберт, Р. Вагнер, Ф. Шопен, Дж. Россини, Дж.

Верди, Ж. Бизе, Г. Берлиоз, П. Чайковский, Мусоргский. В Украине Николай Лысенко начал национальную композиторскую школу, а в конце столетия создал знаменитые оперы “Тарас Бульба” (1890) и “Наталка Полтавка” (1899).

Из пространственных искусств в ХІХ ст. преобладает живопись. В произведениях художников-реалистов жизненные темы возникают визуально конкретизированными, социальная проблематика – видимой. Особенно плодотворным становится станковая живопись, значение которой своеобразно приближается к художественно-эстетичной роли романа в литературе, способного широко и детально изображать явления и события конкретной жизни человека и общества. Однако необходимо подчеркнуть, что в ХІХ ст. в системе искусств центральное место принадлежит художественной литературе.

В конце концов, именно в начале ХІХ ст. “окончательно складывается общее понимание искусства как системы взаимосвязанных искусств…

А центральное место в этой системе занимает литература” (Д. Наливайко). Так, романтизм сначала достиг расцвета в Германии, а уже оттуда распространился на Францию. Итак, периоды его доминирования в этих двух соседних странах не совпадают.

В-третьих, литературные направления часто “заходят” друг в друга или в разные художественные эпохи. Например, классицизм, романтизм и реализм сосуществовали как в первой трети ХІХ ст. (т. н. эпоха романтизма), так и во второй трети (т. н. эпоха реализма) и даже в третий его трети (т. н. эпоха раннего модернизма).

Конечно, представлены они были в разных пропорциях: в первом случае преобладал романтизм, а реализм только зарождался. Во втором – доминировал реализм, а романтизм будто “отошел на периферию”, но вместе с тем дал значительные художественные шедевры. Итак, в чем-то “гастрономическом”, но весьма точным высказыванием известного филолога Густава Шпета, эти эпохи отличаются как две разновидности бутербродов: “масло с сыром” (романтизм с реализмом) и “сыр с маслом” (реализм с романтизмом).

И если во время такого “сосуществования” доминировал романтизм, то это время за превосходящим, доминирующим (но не единственным!), направлением – называлась “эпоха романтизма”, если же преобладал (но вместе с тем не был единственным) реализм, – это “эпоха реализма”.

Из всех этих причин следует подчеркнуть, что чередование литературных эпох происходило не по схеме – “когда закончился романтизм, тогда начался реализм”, а по схеме – “в конкретный период сосуществовали романтизм и реализм, но доминировал романтизм (или реализм)”.