МЕФИСТОФЕЛЬ И ФАУСТ (По поэме И. В. Гете “Фауст”)

“Фауст” – величайшее созда­ние поэтического духа.

А. С. Пушкин

Гете работал над “Фаустом” более шестидесяти лет. Образ вели­кого искателя истины взволновал его еще в юности и сопутствовал ему до конца жизни.

Произведение Гете написано в форме трагедии. Правда, оно да­леко выходит за пределы тех возможностей, какие имеет сцена. Это скорее Диалогизированная Эпическая поэма, глубочайшая по своему философскому содержанию, многообъемлющая по широте отображения жизни.

В философии Гете идея диалектического единства

противопо­ложностей является, пожалуй, одной из главных идей. В борьбе противоречий создается гармония мира, в столкновении идей – ис­тина. Поэт Постоянно напоминает нам об этом. (Во времена Гете, как известно, создавалась диалектика Гегеля.) Два героя произве­дения немецкого поэта – Фауст и Мефистофель – наглядно демон­стрируют это диалектическое родство положительного и отрицате­льного начал.

Рожденный суеверной народной фантазией, образ Мефи в произведении Гете воплощает в себе дух отрицания и ния.

Мефистофель много разрушает и уничтожает, но он уничтожить основное – жизнь.

Бороться

иногда мне не хватает сил, –

Ведь скольких я уже сгубил,

А жизнь течет себе широкою рекою…

В сущности, он тоже созидает, но через отрицание: *

Частица силы я,

Желавшей вечно зла, творившей лишь благое.

Н. Г. Чернышевский оставил глубокомысленные суждения этом персонаже: “Отрицание, скептицизм необходимы как возбуждение деятельности, которая без того заснула именно скептицизмом утверждаются истинные убеждения”, му в споре Фауста и Мефистофеля, а они постоянно спорят, всегда видеть некое взаимное пополнение единой идеи, всегда за Фауста и против Мефистофеля. Чаще всего он мудро знает правоту и того и другого.

Вкладывая в свои образы высокие философские иносказания, Гете отнюдь не забывает о художественной конкретности образа. Фауст и Мефистофель наделены определенными человеческими чертами, поэт обрисовал своеобразие их характеров, Фауст – не­удовлетворенный, мятущийся, “бурный гений”, страстный, гото­вый горячо любить и сильно ненавидеть, он способен заблуждаться и совершать трагические ошибки. Натура горячая и энергичная, он очень чувствителен, его сердце легко ранить, иногда он

545

Эгоистичен по неведению и всегда бескорыстен, отзывчив, челове­чен. Фауст Гете не скучает. Он ищет. Ум его в постоянных сомне­ниях и тревогах.

Фауст – это жажда постижения, вулканическая энергия познания. Фауст и Мефистофель – антиподы. Первый жаждет, второй насыщен; первый алчен, второй сыт по горло, пер­вый рвется “за пределы”, второй знает, что там нет ничего, Там пу­стота, и Мефистофель играет с Фаустом, как с неразумным мальчи­ком, смотря на все его порывы, как на капризы, и весело им пота­кает – ведь у него, Мефистофеля, договор с самим Богом.

Мефистофель уравновешен, страсти и сомнения не волнуют его грудь. Он глядит на мир без ненависти и любви, он презирает его. В его колких репликах много печальной правды. Это отнюдь не тип злодея.

Он издевается над гуманным Фаустом, губящим Маргари­ту, но в его насмешках звучит правда, горькая даже для него – ду­ха тьмы и разрушения. Это тип человека, утомленного долгим со­зерцанием зла и разуверившегося в хороших началах мира. Он не похож на Сатану Мильтона.

Тот страдает. В его груди – пламень. Он сожалеет о потерянном Эдеме и ненавидит Бога. Он жаждет ме­сти и непреклонен, горд и свободолюбив.

Свобода для него дороже Эдема. Мефистофель не похож и на лермонтовского Демона. Тот устал от вечности.

Ему холодно в просторах Вселенной. Он хочет любви простой, человеческой. Он готов положить к ногам смертной девушки и вечность, и все свое могущество. Но оно бессильно перед непритязательным сердцем смертной девушки.

Вечность и беско­нечность ничтожны в сравнении с кратким как миг счастьем смерт­ного. И он, лермонтовский Демон, печален.

Мефистофель Гете подчас добрый малый. Он не страдает, ибо не верит ни в добро, ни в зло, ни в счастье. Он видит несовершенство мира и знает, что оно – вечно, что никакими потугами его не пере­делать.

Ему смешон человек, который при всем своем ничтожестве пытается что-то исправить в мире. Ему забавны эти Потуги Челове­ка, он смеется. Смех этот снисходительный.

Так смеемся мы, когда ребенок сердится на бурю. Мефистофель даже жалеет человека, по­лагая, что источник всех его страданий – та самая искра Божья, которая влечет его, человека, к идеалу и совершенству, недостижи­мому, как это ясно ему, Мефистофелю.

Мефистофель умен. Сколько иронии, издевательства над лож­ной ученостью, тщеславием людским в его разговоре со студентом, принявшим его за Фауста!

Теория, мой друг, Суха, Но зеленеет жизни древо.

Он разоблачает лжеучения (“спешат явленья обездушить”), иро­нически поучает юнца: “Держитесь слово, “Бессодержательную речь всегда легко в слова облечь”, “Спасительная голословность из­бавит вас от всех невзгод”, “В того невольно верят все, кто больше всех самонадеян” и т. д. Попутно Гете устами Мефистофеля осуж­дает и консерватизм юридических основ общества, когда законы – “как Груз наследственной болезни”. Вот такими предстают главные герои Гете. Поэт выбрал и переработал многовековую легенду о докторе Фаусте и переработал ее по-своему, на свой философский и

Художественный манер. Все произведение раскрывает эстетические взгляды Гете, которые и подтверждаются с помощью диалектично-сти образов Фауста и Мефистофеля. Уже “Пролог на небесах” рас­крыл философию автора, его взгляды на человека, общество, при­роду.

Поэма Гете напоминает гигантскую симфонию, через которую проходит, варьируясь, то затихая, то набирая силу, по пути под­хватывая новые мотивы, сливаясь с ними, затухая и возгораясь снова и снова, единая тема – Человек, Общество, Природа. В “Прологе на небесах” идет речь именно о нравственной стойкости человека, о его способности противостоять низменным инстинктам. Все эти проблемы и решает Гете с помощью диалектического един­ства противоположностей – Фауста и Мефистофеля.