Литература под гнетом свастики
Беспрецедентная регламентация и подавление нацистами культурно-политической жизни страны не могли не оказать своего воздействия на обстановку в стране. Это привело к глубокой деформации отношений между демократической и социалистической культурой, с одной стороны, и общественностью – с другой. Читающая публика получила в свое распоряжение нацистскую продукцию, причем к созданным еще до 1933 года низкопробным, стандартным литературным опусам “крови и почвы” не прибавилось ничего, достойного упоминания. Кроме того, стала распространяться
Произведения, в которых художники отражали прогрессивные тенденции эпохи, напротив, оставались неизвестными. Правда, слово писателей, изгнанных из Германии, время от времени пересекало границу и проникало в Германию. Да и в самой Германии не удалось приобщить к нацистской идеологии все умы.
В условиях угрозы применения силы (даже прослушивание заграничных радиопередач преследовалось законом) воздействие литературы Сопротивления было, однако, ограниченно: в нацистском рейхе выросло целое поколение, для которого имена и произведения выдающихся
Старый Герхарт Гауптман, лауреат Нобелевской премии, самый известный писатель в гитлеровской Германии (чему сначала он способствовал некоторыми уступками нацистскому режиму), в драме “Дочь собора” (1938), в созданной в 1937 году (и лишь в 1947 опубликованной) драме “Сумерки” и в тетралогии об Атридах (“Ифигения в Авлиде”, 1940; “Ифигения в Дельфах”, 1941; “Смерть Агамемнона”, 1942; “Электра”, 1944) пытался вести полемику с “третьим рейхом”. В “Ифигении в Авлиде” верховный жрец Кальхас призывает:
И дрогнула земля. И города Трепещут в страхе перед разрушеньем. То, что, казалось, выстоит века, – Взрывается, горит, грохочет, гибнет.
Стал волком – человеку человек, Себе подобным утоляет голод.
Здесь совершенно определенно выражено отношение к гитлеровскому режиму. Однако на вопрос, как оказать сопротивление фашистскому варварству, писатель, по существу, не сумел дать ответа. Его стремление писать о проблемах, порожденных фашизмом, обусловило – не только у Гауптмана – отражение картины мира, полной безнадежного отчаяния.
Атмосфера того времени с глубоким волнением передана в стихах Рикарды Хух (“Горение осени”, 1944), преисполненных внутреннего протеста, и в поэзии Гертруды Кольмар (1894-1943). На сборник стихотворений Кольмар “Женщина и звери” (1938) был наложен запрет сразу же после его выхода Став жертвой оголтелого расизма, она умерла в свет. лагере.
У фашистов вызывали крайнее недоверие также авторы, придерживавшиеся христианской этики. Репрессии против церквей (особенно против евангелической церкви, во главе которой стоял пастор Мартин Нимеллер) приобретали огласку и настраивали общественность против фашистского режима.
В 1935 году была опубликована речь Эрнста Вихерта (1887-1950) перед мюнхенскими студентами – “Поэт и время”, – в которой выражен открытый протест против нацистского режима, в 1936 году вышло его впечатляющее обращение “Поэт и юность”.
В эссе “Об утешении мира” (1938) Вихерт утверждал “непоколебимые черты” в нравственном облике человека, такие, как “неприятие ненависти и догм, послушание внутреннему голосу демона, широкую открытость всему красивому и доброму, покорное припадание к стопам Христа или Магомета, Сократа или Хафиза, чистую человечность, безымянное ощущение себя сыном божьим”.
Вихерт, в сущности, не провозглашал никаких лозунгов, призывавших к борьбе против фашизма. Его романы (“Майорша”, 1934; “Простая жизнь”, 1939) скорее обнаруживают бессилие тех внутренне созерцательных представлений о гуманизме, которые в это же самое время стали предметом критического осмысления у буржуазных писателей эмиграции; но тем не менее в его произведениях все же выражалась точка зрения, несовместимая с фашистской идеологией. В 1938 году Вихерта арестовали и на некоторое время отправили в Бухенвальд.
В своем автобиографическом романе “Тотенвальд” (1945) он рассказывает об этом времени испытаний – не в последнюю очередь в знак того глубокого уважения, которое вызывала у него честная, смелая позиция заключенных-коммунистов. Позиция христианского гуманизма являлась основой романов Вернера Берген-грюна “Великий тиран и суд” (1935) и “На земле яко на небеси” (1940), новеллы Рейнгольда Шней-дера “Лас Касас перед Карлом V” (1938), повести Стефана Андреса “Эль Греко рисует великого инквизитора” (1936), романа Йохена Клеппера о “солдатском короле” Фридрихе Вильгельме I – “Отец” (1938). Клеппер, в 1942 году вместе с семьей покончивший жизнь самоубийством, оставил потрясающий дневник – “Под сенью твоих крыл” (опубликован в 1956 г.). В нем автор выражает протест по отношению к фашистской диктатуре в завуалированной форме: события современности облачены в “исторические одежды”.
Вообще исторический роман во внутринемецкой литературе того периода стал своего рода “прибежищем”, к нему обращались многие писатели.
Все более неразборчивая ориентация нацистских культурных политиков на примитивные идеалы “крови и почвы” привела наконец к тому, что даже такие авторы, как Готфрид Бенн, провозгласивший себя в 1933 году приверженцем фашистского “народного обновления”, или же Эрнст Юнгер, с помощью идеологических средств облегчавший фашистам путь к власти, не могли публиковать свои произведения в Германии или же вызывали недовольство цензуры.
Книга вышла в 1936 году в Советском Союзе и в Швейцарии, два года спустя – в Англии; после того как Петерсену удалось бежать в Англию, рукопись, “запеченную” в торт, переправили через границу.
Литературу, глубоко захватывающую в своей неповторимости, породил “фронт смертников”. Выдающегося романиста Вернера Крауса (1900-1976) вместе с другими членами подпольной группы Сопротивления Шульце-Бойзе-на – Харнака “Красная капелла” гитлеровцы приговорили к смертной казни и для исполнения приговора доставили в тюрьму Плетцензее, потом совершенно неожиданно меру наказания заменили тюремным заключением. В камере он написал “НПО.
Страсти галиконской души” (опубликовано в 1946 г.); заключенным удалось тайно переправить рукопись на волю.
Этот роман, в котором изображены фактические события и лишь изменены имена героев, относится к крупнейшим достижениям литературы немецкого Сопротивления. В книге рассказывается о Великогаликонском рейхе, под которым подразумевается Великогерманский рейх, и о его министре почты – изобретателе “почтовых индексов” (НПО), подчиненном системе, которой он в конечном итоге отказывается повиноваться. Облачение жизненных фактов в фантастико-сатирическую, гротескную форму позволяет автору изобразить и осветить с позиций собственного философского превосходства фашистскую систему принуждения.
Как революционная противоборствующая сила в романе выступило “жизнеутверждающее общество катакомб”, в нем угадывается его реальный прообраз – группа Сопротивления Шульце-Бойзена – Харнака.
В романе “Немец из Байенкура” (1937) Кукхоф раскрыл примеры братского содружества народов во времена оголтелого шовинизма. Вместе с Ионом Зигом (1903-1942) он сочинял тексты для серии листовок “Красной капеллы”, например написанное с большим художественным мастерством письмо “К капитану полиции” (1942).
Хотя антивоенная пьеса Вайзенборна “Подводная лодка С-4” (1928) и его совместная работа с Б. Брехтом над инсценировкой романа М. Горького “Мать” вызвали настороженность властей, однако его далекие от политики романы “Девушка из Фане” (1935) и “Фурия” (1937) принесли ему успех, так же как и изданная под псевдонимом драма “Нойберша” (1935). В 1937 году Вайзенборн эмигрировал в Соединенные Штаты, однако вскоре вернулся в Германию. Во время второй мировой войны он принял твердое решение активно участвовать в движении Сопротивления. В 1942 году Вайзенборн был арестован и приговорен к тюремному заключению, в 1945 году он пережил счастливые часы освобождения.
В камере он пишет (частично на обратной стороне бумажных пакетов) книгу воспоминаний “Мемориал” (1948), в которой соединяет в единую элегическую картину своего времени эпизоды из пребывания в заключении и воспоминания о счастливых днях свободы. В тюрьме Вайзенборн делает предварительные наброски драмы “Подпольщики” (1946), в которой борцы Сопротивления как полнокровные герои противопоставляются нацистам.
К волнующим документам литературы Сопротивления в Германии относятся “стихи из камер смерти”. Они часто создавались людьми, которые – собственно, не будучи писателями – свои последние раздумья могли выразить не иначе, как в поэтической форме. Расстрелянный эсэсовцами в тюрьме Моабит в апреле 1945 года географ Альбрехт Хаусхофер (род. в 1903 г.) в предсмертные минуты держал в руках рукопись сонетов, в которых он с буржуазно-гуманистических позиций выразил свое неприятие гитлеровского режима.
Они вышли в свет в 1946 году под названием “Моа-битские сонеты”. Убитый гестаповцами теолог Дитрих Бонхофер (род. В 1906 г.) писал в тюрьме волнующие Стихи.
В камере пресловутой тюрьмы гестапо на берлинской улице Принца Альбрехта в 1945 году (три года спустя после казни) нашли стихотворение руководителя “Красной капеллы” Харро Шульце-Бойзена. Оно завершается строфой:
Не аргумент – веревка, еще не довод – кнут, сегодняшние судьи – еще не
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...