Лирическая героиня поэзии А. Ахматовой

Любовь – главная тема творчества А. Ахматовой. Эта удивительная женщина-поэт наполнила свои стихотворения любовью и нежностью к мужу и сыну, глубоким чувством к родной земле, своему народу. Чувство это обнаруживается уже в первых сборниках поэтессы – “Вечер” (1909-1911), “Четки” (1912-1914).
Ахматова признавалась: “Стихи – это рыдание над жизнью”. Поэтому ее лирическая героиня скорбна и трогательно проста. Неслучайно Ахматова, примкнувшая к акмеистам, разделяла их убеждения в том, что поэзию следует сблизить с жизнью.

Любовь

уже в ранних ее сборниках – чувство абсолютно земное, лишенное мистической потусторонности. Уже в ранней лирике Ахматовой есть дар передавать сложнейшие психологические состояния любви через предметы, вещный мир, через жесты, детали.
Само любовное чувство в сборнике “Вечер” сюжетно не развивается. Но конфликт любовного треугольника здесь многогранно исследован (“И когда друг друга проклинали…”, “Любовь”, “Сжала руки под темной вуалью…”, “Сердце к сердцу не приковано…”, “Песня последней встречи”).
Сборник “Четки” (1914) открывается эпиграфом из стихотворения Баратынского:
Прости ж навек! Но знай, что двух виновных,
Не одного, найдутся, имена
В стихах моих, в преданиях любовных.
Эпиграф задает всему циклу чувство страсти, бурных эмоций. Житейским контекстом этих стихотворений был разрыв Ахматовой с ее мужем Гумилевым (“У меня есть улыбка одна…”, “Столько просьб у любимой всегда!..”, “Проводила друга до передней…”). Традиционно считается, что этот сборник – самый декадентский у А. Ахматовой.

Но мне кажется, что это не совсем так. Об этом убедительно говорит стихотворение “Не будем пить из одного стакана…”. В нем лирическая героиня пытается соединить свою потаенную любовь и мир конкретных человеческих отношений.
В стихотворении “Ты знаешь, я томлюсь в неволе…” возникает ощущение любви-неволи лирической героини, ее завороженности этим чувством (“О смерти Господа моля…”). В этом же сборнике намечается важный для Ахматовой мотив Божьего наказания (в стихотворении “Помолись о нищей, о потерянной…”). Это наказание воспринимается лирической героиней традиционно: как испытание Духа, крепости человеческой.
Лишь немногие из современников Ахматовой уловили новизну следующего ее сборника – “Белая стая” (1914- 1917). Среди них был О. Э. Мандельштам, отметивший его “жреческий” стиль. А, между тем, есть все основания полагать, что именно с этого цикла начинается поворотный момент в творчестве Ахматовой.

Происходит окончательное утверждение женщины не в качестве объекта любовного чувства, а в качестве лирической героини. Поэтому здесь очень важен образ возлюбленного.
О. Э. Мандельштам отмечал: “Ахматова принесла в русскую литературу всю сложность и богатство русского романа XIX века. Свою поэтическую форму, острую и своеобразную, она развила с оглядкой на психологическую прозу”. Стихотворениям Ахматовой присуща сюжетность (“Черная вилась дорога…”, “Побег” и др.), разнообразие и тонкость лирических переживаний. Любовь главенствует в цикле, но лирическая героиня цикла внутренне не изменилась.

Мы ощущаем ее независимость от всепоглощающего чувства “жестокой юности”.
Изменяется и пространство цикла, но это не просто “география”. В нем есть стихотворение, которое показывает изменение духовного “пространства” цикла:
О, есть неповторимые слова,
Кто их сказал – истратил слишком много.
Неистощима только синева
Небесная, и милосердье Бога.
В “Белой стае” лирическая героиня – уже зрелая женщина. Она осмыслила для себя вечные ценности: свободу, жизнь, смерть. Поэтому даже в стихах, которые развивают круг привычных любовных тем (ожидание счастья, встречи, разлука, “потаенная” любовь, грусть о прошлом), появляются новые качества лирической героини: достоинство страдания, любви, способность соотносить свое чувство с простором мира.

Именно в этом цикле мы находим переживания трагической судьбы России в предчувствии бед Первой мировой войны (“Июль 1914”, “Тот голос, с тишиной великой споря…”, “Памяти 19 июля 1914”).
Ахматова приобщается к общей беде и судьбе России. В предисловии к поэме “Реквием” (1935-1940) поэтесса писала: “В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде”. Ее единственный сын Лев Гумилев был арестован. Свою драму и судьбу Ахматова умещает в лаконичные строки:
Эта женщина больна,
Эта женщина одна.
Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.
Свою поэтическую и человеческую миссию, однако, лирическая героиня видит в том, чтобы донести скорбь и страдания “стомильонного” народа. Она становится “голосом людей” в годы тотального и вынужденного молчания всех:
Для них соткала я широкий покров
Из бедных, у них же подслушанных слов.
Тема смерти в поэме обусловливает тему безумия (“Уже безумие крылом…”). Само безумие выступает здесь как последний предел глубочайшего отчаяния и горя, когда лирическая героиня как бы отстраняется от себя:
Нет, это не я, это кто-то другой страдает. Я бы так не могла…
Лирическая героиня А. Ахматовой прошла сложную эволюцию. От глубоко личных переживаний она пришла к страданию за весь русский народ, с которым разделила самое страшное время в истории.