“Лиличка!” анализ стихотворения Маяковского

Тема любви в творчестве “агитатора, горлана, бунтаря” Владимира Маяковского не так широко представлена, как тема революции или тема “светлого будущего”. Однако сам поэт утверждал, что “любовь – это сердце всего”, что от нее “разворачиваются и стихи, и дела”. К сожалению, личная жизнь Маяковского не складывалась, как, пожалуй, у любого поэта.

Ведь счастливый человек не может “выреветь горечь обиженных жалоб”. Но “громада любовь” поэта все-таки оставила яркий след в истории мировой поэзии, а одним из самых

запоминающихся можно считать стихотворение “Лиличка!” , анализ которого и будет представлен.

У стихотворения подзаголовок “Вместо письма”, но сложно назвать его любовным посланием, ведь оно лишено той интимности, сокровенности, которая обычно звучит в подобного рода стихах, таких как пушкинское “К*” или “На холмах Грузии”. Скорее, здесь можно услышать полемику с романтическими чувствами, которые испытывал лирический герой XIX века. Герой ХХ века может сопоставить свое чувство с ураганом, огнем, водой – с неуправляемой стихией, которая неотвратимо наступает, и противостоять ей может

далеко не каждый.

Все стихотворение “Лиличка!” построено на Приеме антитезы, что очень характерно для творчества Маяковского. Стихотворение, судя по названию, посвящено Лиле Брик, жене мелкого промышленника Осипа Брика. Между ними возник бурный роман, и все последующие произведения Маяковский посвящал только Лиле.

С лета 1918 года они живут втроем, а Маяковский посвящает ей даже публикацию первого тома своих сочинений. Но отношения развиваются непросто: Лиля Брик, польщенная вниманием известного поэта, играет на его чувствах, вызывая ревность, то приближая, то отдаляя от себя. При этом она позволяла себе циничные высказывания вроде этих: “Страдать Володе полезно, он помучается и напишет хорошие стихи”.

Действительно, при чтении “Лилички” больше испытываешь мучение, нежели радость. Уже сама атмосфера, в которой находятся герои, напоминает “главу в крученыховском аде”, то есть обстановку, воссозданную А. Крученых – тоже поэтом-футуристом. Но именно здесь, в комнате, где “дым табачный воздух выел”, герой ее “руки, исступленный, гладил”.

Ощущение сиюминутности счастья подчеркнуто использованием Хронотопов : “гладил” – прошлое, сейчас, в настоящем времени, – “сидишь, сердце в железе”, а уже завтра “выгонишь, может быть, изругав”.

Казалось бы, лирический герой испытывает романтическое настроение, ведь его любовь уподобляется морю, солнцу, таланту – природным силам. Но далее следует странное сравнение:

Все равно Любовь моя – Тяжкая гиря ведь…

Становится ясно, что герой не уверен в чувствах возлюбленной к нему, и это доставляет мучение и ей, и ему. Для нее это гиря, как думает герой, а для него самого – состояние, которое невозможно передать обычными словами. Именно поэтому Маяковский прибегает к Параллелизму – такому порядку расположения предложений, при котором одна группа слов заключает в себе образы и мысли, соответствующие другой.

Для передачи состояния своего героя автор использует Сопоставление с быком и слоном – крупными животными, явно вызывающими ассоциацию с самим поэтом. Каждое животное, устав от тяжелого труда, может отдохнуть, если “разляжется в холодных водах” или “царственным ляжет в опожаренном песке”. А герою невозможно отдохнуть от любви, которая становится для него непосильным трудом.

Возможно, для кого-то выходом из сложившейся ситуации стало бы самоубийство, но герой уверен, что он “и в пролет не бросится”, “и не выпьет яда”, “и курок не сможет над виском нажать” сам. Если только любимая прикажет. Страшно, что здесь это прозвучало сродни предсказанию: сам Владимир Маяковский, устав от боли и разочарования, все-таки “смог курок над виском нажать”.

Последние строчки, отделенные даже чисто внешне от всего стихотворения, звучат как молитва, как мольба о помощи:

Дай хоть Последней нежностью выстелить Твой уходящий шаг.

И здесь возникает параллель: именно “слов сухие листья” должны выстелить путь уходящей героине. Получается, что все уже высказанные слова о любви становятся, как и опавшие листья, мертвыми, ненужными, пригодными разве что для растопки. Еще ни одному поэту не удавалось передать отчаяние с такой силой.