Краткое содержание поэмы “Медный всадник” Пушкина А. С. по главам (частям)

Вступление
На берегу пустынных волн
Стоял он, дум великих полн,
И в даль глядел. Пред ним широкоРека неслася; бедный челн
По ней стремился одиноко.
По мшистым, топким берегамЧернели избы здесь и там,
Приют убогого чухонца;
И лес, неведомый лучам
В тумане спрятанного солнца, Кругом шумел. И думал он:”Отсель грозить мы будем шведу.
Здесь будет город заложен
На зло надменному соседу. Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно,
Ногою твердой стать при море. Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости

будут к нам –
И запируем на просторе”.
Прошло сто лет – и юный град, Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блатВоснесся пышно, горделиво;
Где прежде финский рыболов, Печальный пасынок природы,
Один у низких берегов
Бросал в неведомые воды
Свой ветхий невод, ныне там,
По оживленным берегам,
Громады стройные теснятсяДворцов и башен; кораблиТолпой со всех концов земли
К богатым пристаням стремятся:
В гранит оделася Нева;
Мосты повисли над водами;Темно-зелеными садами
Ее покрылись острова,
И перед младшею столицейПомеркла старая Москва,
Как перед новою царицейПорфироносная вдова.
Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид. Невы державное теченье,
Береговой ее гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночейПрозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады,
И ясны спящие громадыПустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла,
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса.
Люблю зимы твоей жестокойНедвижный воздух и мороз,
Бег санок вдоль Невы широкой, Девичьи лица ярче роз,
И блеск, и шум, и говор балов,
А в час пирушки холостой –
Шипенье пенистых бокаловИ пунша пламень голубой;
Люблю воинственную живостьПотешных Марсовых полей, Пехотных ратей и конейОднообразную красивость;
В их стройно зыблемом строюЛоскутья сих знамен победных, Сиянье шапок этих медных,
Насквозь простреленных в бою;Люблю, военная столица,
Твоей твердыни дым и гром,
Когда полнощная царица
Дарует сына в царский дом,
Или победу над врагом
Россия снова торжествует,
Или, взломав свой синий лед,
Нева к морям его несет
И, чуя вешни дни, ликует.
Красуйся, град Петров, и стойНеколебимо, как Россия, Да умирится же с тобой
И побежденная стихия;
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудутИ тщетной злобою не будутТревожить вечный сон Петра!
Была ужасная пора:
Об ней свежо воспоминанье…
Об ней друзья мои, для васНачну свое повествованье.
Печален будет мой рассказ.
Часть 1
В Петербурге осень, Нева “металась, как больной в своей постеле беспокойной”, молодой человек, Евгений, возвращается из гостей домой. Он “живет в Коломне, где-то служит, дичится знатных и не тужит ни о покойнице родне, ни о забытой старине”.
Прийдя домой, Евгений раздевается, ложится, но долго не может заснуть. Он думает о том, что беден, что трудом должен себе “доставить и независимость и честь”;
Что мог бы Бог ему прибавитьУма и денег; что ведь естьТакие праздные счастливцы,
Ума недальнего, ленивцы,
Которым жизнь куда легка!
Что служит он всего два года…
Он также думал, что погодаHe унималась; что река
Все прибывала; что едва ли
С Невы мостов уже не сняли,
И что с Парашей будет онДня на два, на три разлучен.
Наконец он засыпает. Утром он видит, что начинается наводнение:
Нева вздувалась и ревела,
Котлом клокоча и клубясь –
И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась. Пред неюВсе побежало; все вокруг
Вдруг опустело – воды вдругВтекли в подземные подвалы,
К решеткам хлынули каналы,
И всплыл Петрополь, как Тритон,
По пояс в воду погружен.
В городе начинается паника и неразбериха. Все оказывается в воде: “товар запасливой торговли, пожитки бедной нищеты, грозой снесенные мосты, гроба с размытого кладбища плывут по улицам!..”
Власти бессильны перед случившимся:
…В тот грозный годПокойный царь еще РоссиейCo славой правил. На балконПечален, смутен вышел он
И молвил: “С Божией стихиейЦарям не совладеть”. Он сел
И в думе скорбными очами
На злое бедствие глядел.
Евгений спасается: “на площади Петровой – где дом в углу вознесся новый, где над возвышенным крыльцом с подъятой лапой, как живые, стоят два льва сторожевые, на звере мраморном верхом, без шляпы, руки сжав крестом, сидел недвижный, страшно бледный Евгений…” Он боится за свою возлюбленную, так как:
Почти у самого залива –
Забор накрашеный да ива
И ветхий домик: там оне,
Вдова и дочь, его Параша,
Его мечта… Или во сне
Он это видит? Иль вся наша
И жизнь ничто, как сон пустой,
Насмешка бога над землей?
И он как будто околдаван,
Как будто к мрамору прикован,
Сойти не может! Вкруг него
Вода и больше ничего!
И обращен к нему спиною
В неколебимой вышинеНад возмущенною НевоюСидит с простертою рукоюГигант на бронзовом коне”.
Часть 2
Через некоторое время наводнение кончается:
Вода сбыла, и мостоваяОткрылась. И Евгений мой Спешит, душою замирая,
В надежде, страхе и тоскеК едва смирившейся реке.
Евгений находит лодку и перевозчика – “И перевозчик беззаботно его за гривенник охотно чрез волны страшные везет”. Наконец –
Достиг он берега. НесчастныйЗнакомой улицей бежит
В места знакомые. Глядит,
Узнать не может. Вид ужасный!
Все перед ним завалено;
Что сброшено, что снесено;
Скривились домики; другие
Совсем обрушились; иныеВолнами сдвинуты; кругом,
Как будто в поле боевом,
Тела валяются…
Евгений бежит к дому возлюбленной:
Что ж это? Он остановился.
Пошел назад и воротился.
Глядит… идет… еще глядит.
Вот место, где их дом стоит;
Вот ива. Были здесь ворота,
Снесло их, видно. Где же дом?
И полон сумрачной заботы,
Все ходит, ходит он кругом,
Толкует громко сам с собою –
И вдруг, ударя в лоб рукою.
Захохотал…
Наступает ночь, затем утро, последствия наводнения начинают исчезать:
В порядок прежний все вошло
Уже по улицам свободным,
С своим безчувствием холодным,
Ходил народ. Чиновный люд,
Покинув свой ночной приют,
На службу шел. Торгаш отважный,
He унывая, открывалНевой ограбленный подвал,
Сбираясь свой убыток важный
На ближнем выместить. С дворовСвозили лодки. Граф Хвостов,
Поэт, любимый небесами,
Уж пел бессмертными стихамиНесчастье невских берегов…
Ho Евгений не оправился от потрясения:
…Мятежный шумНевы и ветров раздавалсяВ его ушах. Ужасных думБезмолвно полон, он скитался.
Его терзал какой-то сон.
Прошла неделя, месяц – он
К себе домой не возвращался.
Его пустынный уголок
Отдал внаймы, как вышел срок,
Хозяин бедному поэту.
Евгений за своим добром
He приходил. Он скоро свету
Стал чужд. Весь день бродил пешком,
А спал не пристани; питался
В окошко поданным куском;
Одежда ветхая на нем
Рвалась и тлела. Злые дети
Бросали камни вслед ему…
И так он свой несчастный векВлачил, ни зверь ни человек,
Ни то ни се, ни житель света
Ни призрак мертвый… Раз он спалУ невской пристани. Дни летаКлонились к осени.

ДышалНенастный ветер. Мрачный валПлескал на пристань, ропща пениИ бьясь о гладкие ступени,
Как челобитчик у дверей
Ему не внемлющих судей.
Бедняк проснулся. Мрачно было;Дождь капал, ветер выл уныло,
И с ним вдали, во тьме ночнойПерекликался часовой…
Вскочил Евгений; вспомнил живоОн прошлый ужас; торопливоОн встал; пошел бродить и вдруг
Остановился – и вокругТихонько стал водить очами
С боязнью дикой на лице.
Он очутился под столбамиБольшого дома. На крыльце
С подъятой лапой, как живые, Стояли львы сторожевые,
И прямо в темной вышине,
Над огражденною скалою,
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.
Евгений вздрогнул. ПрояснилисьВ нем страшно мысли. Он узналИ место, где потоп играл,
Где волны хищные толпились, Бунтуя злобно вкруг него,
И львов, и площадь, и того,
Кто неподвижно возвышался
Во мраке медною главой,
Того, чьей волей роковой
Над морем город основался…Ужасен он в окрестной мгле! Какая дума на челе!
Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта? О мощный властелин судьбы!
He так ли ты над самой бездной,
На высоте, уздой железнойРоссию поднял на дыбы?
Кругом подножия кумираБезумец бедный обошел
И взоры дикие навел
На лик державца полумира. Стеснилась грудь его. Чело
К решетке хладной прилегло, Глаза подернулись туманом,
По сердцу пламень пробежал, Вскипела кровь; он мрачен сталПред горделивым истуканом,
И, зубы стиснув, пальцы сжав,
Как обуянный силой черной,”Добро, строитель чудотворный! – Шепнул он, злобно задрожав, – Ужо тебе!..” И вдруг стремглавБежать пустился. ПоказалосьЕму, что грозного царя,
Мгновенно гневом возгоря,
Лицо тихонько обращалось…
И он по площади пустой
Бежит и слышит за собой –
Как будто грома грохотанье – Тяжело-звонкое скаканье
По потрясенной мостовой.
И, озарен луною бледной, Простерши руку в вышине,
За ним несется Всадник Медный
На звонко-скачущем коне;
И во всю ночь безумец бедныйКуда стопы ни обращал,
За ним повсюду Всадник Медный
С тяжелым топотом скакал.
И с той поры, когда случалосьИдти той площадью ему,
В его лице изображалосьСмятенье; к сердцу своемуОн прижимал поспешно руку,
Как бы его смиряя муку;
Картуз изношенный снимал,
Смущенных глаз не подымал
И шел сторонкой. Остров малый
На взморье виден. Иногда
Причалит с неводом тудаРыбак, на ловле запоздалый
И бедный ужин свой варит;
Или чиновник посетит,
Гуляя в лодке в воскресенье,
Пустынный остров. He взрослоТам не былинки. НаводненьеТуда, играя, занесло
Домишко ветхий. Над водоюОстался он как черный куст.
Его прошедшею весною
Свезли на барке. У порогаНашли безумца моего,
И тут же хладный труп егоПохоронили ради Бога.