Краткое содержание “Детства Никиты” Толстого

Повесть имеет автобио­гра­фический характер и основана на воспоминаниях автора о собственном детстве. Повествование ведется от третьего лица.

Зимой Никите сделали скамейку для катания с горы, и мальчик с утра хотел убежать к крутым речным берегам, но его поймал учитель Аркадий Иванович, “удивительно расторопный и хитрый” человек. Никите пришлось умыться, позавтракать и заниматься сперва арифметикой, потом – чистописанием.

Во время чистописания Никите повезло – привезли почту. Аркадий Иванович, который ждал письма, отвлекся,

и мальчик улизнул. Подойдя к реке Чагре, Никита увидел своих приятелей – мальчишек с “нашего конца” деревни Сосновки.

Чуть дальше виднелись их враги, “кончанские” – ребята с дальнего конца деревни.

Накататься вдосталь Никите не удалось – его быстро настиг Аркадий Иванович и сообщил, что пришло письмо от отца из Самары. Он обещал прислать Никите подарок настолько большой, что для него потребуется отдельная подвода, а на Рождество к ним приедет подруга матушки Анна Аполлосовна Бабкина с детьми. Аркадий Иванович тоже получил письмо от своей невесты – самарской учительницы.

Никита

попытался разузнать о подарке у своего приятеля из людской. Мишка Коряшонок ничего не знал, зато сообщил о предстоящей битве между “нашими” и “кончанскими”. Никита обещал участвовать.

Ночью Никите приснилось, что кот хочет остановить маятник больших часов, висевших в зале на летней половине дома. Мальчик знал: если маятник остановится, “все треснет, расколется, зазвенит и, как пыль, исчезнет”, но пошевелиться не мог. Вдруг Никита совершил отчаянное усилие воли и взлетел.

Он увидел, что на футляре часов стоит бронзовая вазочка, и хотел взять то, что там лежит, но злая старушка с портрета схватила его худыми руками, а злой старичок с соседней картины ударил длинной курительной трубкой по спине.

Никита упал и проснулся – его разбудил Аркадий Иванович и сообщил, что с сегодняшнего дня начинаются рождественские каникулы.

На Никиту свалилось четырнадцать его собственных дней, – делай, что хочешь.

В тот же день состоялся бой между “нашими” и “кончанскими”. Под напором “кончанских” “наши” дрогнули и побежали. Никите стало обидно, и он изо всех сил ударил главаря “кончанских” Степку Карнаушкина, у которого, как утверждал Мишка, был заговоренный кулак.

Это переломило ход боя – “наши” кинулись на “кончанских” и гнали их пять дворов. Степка так зауважал Никиту, что предложил ему “дружиться”, и бывшие неприятели обменялись ценными подарками.

Вечером было скучно. На чердаке выл ветер. Никита представлял, как Ветер, “мохнатый, весь в пыли и паутине, сидит смирно” и воет от скуки.

Тоску прервал приезд Анны Аполлосовны с сыном Виктором, учеником второго класса гимназии, и необычайно хорошенькой девятилетней дочкой Лилей.

Никита был очарован красотой Лили. Когда утром на гуляющих во дворе мальчиков напал бык Буян, Виктор упал от страха на землю, а Никита остановил свирепое животное. За этим подвигом в окно наблюдала Лиля, что очень обрадовало мальчика.

Через день в усадьбу пришел обоз, в котором был обещанный Никите подарок – двухвесельная лодка. Несколько вечеров перед Рождеством дети клеили из цветной бумаги украшения для елки. Потом в гостиной поставили огромное, до потолка, дерево и украсили его звездами, пряниками, яблоками и свечами.

Вечером Никиту, Виктора, Лилю и детей из Сосновки впустили в гостиную к елке.

Она стояла, как огненное дерево, переливаясь золотом, искрами, длинными лучами. Свет от нее шел густой, теплый, пахнущий хвоей, воском, мандаринами, медовыми пряниками.

Дети разобрали подарки, и праздник начался. Никитина мама Александра Леонтьевна играла на рояле, а Аркадий Иванович водил с детьми хороводы вокруг елки. Во время этой суеты Никита ухитрился остаться с Лилей наедине и поцеловать ее. После чая Никита пошел провожать довольных и уставших гостей.

На душе у него было легко и счастливо.

Никита предпочитал сидеть дома с Лилей, Виктор же сдружился с Мишкой Коряшонком. Они построили на канаве за прудом снежную крепость и вызвали “кончанских” на бой. Стены из снега не помогли: “кончанские” пошли на приступ, и вскоре “защитники крепости побежали через камыши по льду пруда”.

Никита не понимал, почему ему скучно играть с мальчишками. Глядя на Лилю, он чувствовал счастье, “будто где-то внутри у него вертится, играет нежно и весело музыкальный ящичек”.

Мальчик рассказал Лиле свой сон, и девочка захотела узнать, есть ли на самом деле на часах бронзовая вазочка, и что в ней лежит. На часах красного дерева в дедушкином кабинете действительно стояла вазочка, в которой Никита нашел “тоненькое колечко с синеньким камешком”. Мальчик немедленно надел это колечко на пальчик Лили.

Гости собрались уезжать. Лиля обещала писать, а Никите казалось, “что всему на свете конец”, и он больше никогда не увидит тень от огромного Лилиного банта на стене комнаты.

После отъезда Бабкиных каникулы у Никиты кончились. Аркадий Иванович ввел новый предмет – алгебру, которая оказалась скучнее и суше арифметики. Отец мальчика, Василий Никитьевич, ожидавший в Самаре получения наследства, написал, что дело задерживается, ему придется “поехать в Москву хлопотать” и дома он будет только к великому посту.

Письмо расстроило Александру Леонтьевну. Василий Никитьевич давно не был дома, и она боялась, что Никита окончательно забудет отца. Никита же знал, что всегда будет помнить этого веселого, краснощекого человека, немного беспечного и легкомыс­ленного.

Увлекаясь, Василий Никитьевич мог потратить последние деньги на совершенно ненужную вещь, чем иногда доводил жену до слез.

Ударили сильные морозы. Никиту редко выпускали во двор. Мальчик ходил скучный и вспоминал о Лиле.

Заметив это, Александра Леонтьевна решила, что сын болен. Никите отменили занятия по алгебре, стали давать касторку и пораньше отправлять спать. Повеселел Никита через три недели, когда с юга подул сильный сырой ветер.

Вслед за ветром к старым гнездам прилетели грачи, и началась весна. Никита ходил сонный, одурелый от ветра и крика грачей, его мучили зловещие предчувствия. Однажды, забравшись в плугарскую будку, Никита начал просить Бога, чтобы все было хорошо, а ему снова стало легко.

Молитва помогла: матушка взглянула на него не строго, как в последние дни, а нежно и ласково, как раньше.

Ночью прошел сильный ливень, а на следующее утро начался весенний паводок. Днем Никиту напугало известие, что Василий Никитьевич тонет в заполненном талыми водами овраге.

Вечером счастливо спасенный Василий Никитьевичь пил дома чай и рассказывал, как добирался до дома на только что купленном породистом жеребце, не смог перебраться через заполненный водой овраг и действительно чуть не утонул, да мужики вовремя подоспели – вытащили и его, и коня. Александра Леонтьевна была так счастлива, что даже не стала сердиться на мужа за совершенно ненужную покупку.

Три дня у Василия Никитьевича был жар, но долго болеть было некогда – надо было готовиться к севу. Александра Леонтьевна затеяла в доме большую весеннюю уборку. Затем в усадьбе красили яйца и пекли куличи.

За неделю родители Никиты так устали, что не поехали стоять великую заутреню, да и Аркадий Иванович, не получивший письма от невесты, пребывал в мрачном настроении.

Никиту отпустили к заутрене в Колокольцево одного, велев остановиться у старинного отцовского приятеля Петра Петровича Девятова. Никита быстро раззнакомился с шестью сыновьями и дочерью Петра Петровича. Братья наперебой жаловались Никите на сестру Анну – страшную ябеду.

После заутрени и пасхального угощения Анна ходила за Никитой по пятам. Мальчику было неудобно и стыдно, да и братья Девятовы начали над ним посмеиваться. Наконец, Никита понял: Анна чувствовала к нему то же самое, что и он к Лиле, но все равно отверг дружбу девочки.

Ни с кем, только с одной Лилей у него могли быть те странные слова, особенные взгляды и улыбки. А с другой девочкой – это уж было предательство и стыдно.

Пришла весна, между деревьями забегали черные дрозды, а в лесу закуковала кукушка. Однажды Василий Никитьевич спросил сына, какая лошадь из табуна ему более по душе. Никита указал на кроткого, темно-рыжего мерина Клопика и подумал, что этот разговор был неспроста.

В день рождения Никиты, одиннадцатого мая, на воду пруда была спущена новая лодка. Потом Василий Никитьевич провозгласил Никиту “лягушиным адмиралом” и поднял на флагштоке адмиральский штандарт с изображением стоящей на задних лапах лягушки.

Однажды Никита нашел желторотого скворчонка, выпавшего из гнезда, и забрал его в дом. Мальчик назвал птенца Желтухиным, смастерил ему домик, кормил его червяками и защищал от домашнего кота. Сначала Желтухин боялся Никиту и думал, что тот его непременно съест, потом привык, научился летать и стал членом семьи наравне с котом Василием Васильичем и ежом Ахилкой.

Желтухин прожил у Никиты до осени и научился говорить по-русски. Весь день скворец летал по саду, а вечером возвращался в свой домик на подоконнике. Осенью Желтухина сманили в стаю перелетные скворцы.

Настали свободные дни между весенними полевыми работами и покосом. Мишку Коряшонка поставили пасти лошадей, и Никита уходил к нему на целый день – учился ездить верхом. Александра Леонтьевна боялась, что сын переломает себе руки и ноги, но Василий Никитьевич не хотел, чтобы из сына вырос “какой-нибудь несчастный Слюнтяй Макароныч” и подарил ему Клопика.

Никита научился ухаживать за лошадью и с этого дня ездил только верхом.

Когда настало время созревать хлебам, в поместье пришла засуха. Родители Никиты ходили с озабоченными лицами.

Еще один день этого окаянного пекла, и – вот тебе голодная зима, тиф, падает скот, мрут дети…

Аркадий Иванович тоже грустил – его невеста не смогла приехать в Сосновку из-за болезни матери и теперь увидится с женихом только осенью, в Самаре.

После обеда, когда родители Никиты прилегли отдохнуть, в комнату влетел Желтухин. Никита налил ему в блюдце воды, скворец напился, выкупался, а потом сел на барометр и сказал “нежным голосом”: “Бурря”. И тут Никита увидел, как стрелка барометра с отметки “очень сухо” переместилась к надписи “буря”. Вечером началась страшная гроза с проливным дождем.

Урожай был спасен.

У Никиты появилась новая обязанность – ездить на Клопике в соседнее село за почтой. Злой пьяница-почмейстер никогда не отдавал газеты и журналы, пока сам их не прочтет. Шесть раз в год он запивал, и тогда в почтовое отделение лучше было вовсе не входить.

В этот раз Никите снова достались только письма. Одно из них было от Лили. Девочка писала, что помнит Никиту и еще не потеряла его колечко.

На мальчика пахнуло воспоми­наниями о Рождестве и сердце его радостно забилось.

Уже три дня родители Никиты ссорились. Василий Никитьевич хотел поехать на ярмарку, чтобы продать норовистую кобылу, а Александра Леонтьевна не пускала мужа – боялась, что он потратит слишком много денег. Наконец, супруги пришли к соглашению: Василий Никитьевич пообещал жене “не тратить сумасшедших денег на ярмарке”, для чего придумал продать там воз яблок.

В итоге яблоки так и остались непроданными, пришлось отдать их в придачу к кобыле. Василий Никитьевич, пряча глаза, сообщил Никите, что совершенно случайно и “страшно недорого” купил партию верблюдов, а завтра пойдет смотреть тройку серых, в яблоках, лошадей – все равно дома достанется на орехи.

Наступил август. Василий Никитьевич с сыном целые дни проводил на молотилке и сам подавал снопы в ее “пыльные недра”. Никите нравилось возвращаться домой на возу, полном свежей, золотистой соломы.

Разостлался светящимся туманом Млечный Путь. На возу, как в колыбели, Никита плыл под звездами, покойно глядел на далекие миры.

Пришла осень. Василий Никитьевич снова уехал в Самару и через неделю сообщил, что “дело с наследством… не продвинулось ни на шаг”. Он не хотел жить вторую зиму врозь, просил Александру Леонтьевну переехать в город и грозился купить “две изумительные китайские вазы”.

Александра Леонтьевна не любила город, но известие о покупке никому не нужных ваз побудило ее собраться за три дня. Аркадий Иванович, напротив, был рад и предвкушал встречу с невестой.

В белом одноэтажном доме Александру Леонтьевну ожидали две китайские вазы и Анна Аполлосовна, а Никиту – разгневанная Лиля. Она потребовала назад свое письмо, и Никита с ужасом вспомнил, что так и не ответил на него. Мальчик начал оправдываться, и Лиля на первый раз простила его.

Для Никиты кончилось деревенское раздолье и началась городская жизнь в семи необжитых и тесноватых комнатах. Мальчик чувствовал себя пленником – таким же, как Желтухинн в первые дни. Через неделю Никита сдал экзамены и поступил во второй класс гимназии.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...

Краткое содержание “Детства Никиты” Толстого