“Композиция и жанр “Слова о полку Игореве”

“Слово” начинается обширным вступлением, в котором автор вспоминает старинного певца “слав” Бояна, мудрого и искусного, но тем не менее заявляет, что он не будет в своем произведении следовать этой традиции, он поведет свою “песнь” “по былинамь сего времени, а не по замышлению Бояню”.

Определив хронологический диапазон своего повествования (“от стараго Владимера до нынешняго Игоря”), автор рассказывает о дерзком замысле Игоря “навести” свои полки на Половецкую землю, “испити шеломомь Дону”. Он как

бы “примеряет” к своей теме поэтическую манеру Бояна (“Не буря соколы занесе чресъ поля широкая – галици стады бежать къ Дону Великому” или: “Комони ржуть за Сулою – звенить слава въ Кыеве”).

Композиция “Слова” необычна для исторической повести. Мы видим, что в центре внимания автора не столько последовательный рассказ о самих событиях похода, сколько рассуждения о нем, оценка поступка Игоря, раздумья о причинах “туги” и печали, охватившей всю Русскую землю в настоящем, обращение к событиям прошлого с его победами и несчастьями. Все эти черты “Слова” подводят нас к вопросу

о жанре памятника. Вопрос этот тем более важен, что в древнерусской литературе, с ее строгой системой жанров, “Слово” (как и ряд других памятников) оказывается как бы вне жанровой системы.

А. Н. Робинсон и Д. С. Лихачев сопоставляют “Слово” с жанром так называемых “шансон де жест” – “песен о подвигах”, аналогиями ему в таком случае является, например, “Песнь о Роланде” или другие подобные произведения западноевропейского феодального эпоса.

В “Слове” объединены эпическое и книжное начала. “Эпос полон призывов к защите страны… – пишет Д. С. Лихачев. – Характерно его “направление”: призыв идет как бы от народа (отсюда фольклорное начало), но обращен он к феодалам – золотое слово Святослава, и отсюда книжное начало”.