Изображение стремления народа к воле в поэме И. Франко «Моисей»
Неволя еще никогда не украшала жизнь, никому не давала вдохновения для жизна и работы. Поэтому и боролся украинский народ за свою самостоятельность, за волю. Долгий и длинный путь пришлось пройти ему, и не просто пройти, а с оружием в руках, так как довольно уже было терпеть издевательство всех поработителей.
Именно об этом и рассказывает в своей поэме «Моисей» великий сын великой Украины Иван Франко. Поэма «Моисей» — настоящее завещание украинскому народу, который
…замученный, разбитый, Будто паралитик тот на раздорожье,
Растравляет сердце Франко рабское состояние родного люда, жжет душу поэта жгучий стыд. Так как талантливейший народ стал у соседей «гноем, тяглом в поездах их быстрых», превратился в паралитика, покорного тому, кто изменой и разбоем сковал его. Получается, что даром этот край был весь политый кровью борцов? И «ему уже не гордиться в красоте, свободе и здоровье»?
Но нет, идет вперед украинский народ. Франко рассказывает о блуждании, поисках украинцев с помощью аллегории. Моисей ведет израильтян, чтобы найти чудеснейшую иорданскую долину.
В начале
«Утратил веру люд и сказал: Наврали пророки! В пустыне нам жить и умирать! Чего еще ждать! И сколько?»
Но Моисей, настоящий пророк, не может спокойно смотреть, как изменились мысли когда-то свободолюбивого народа, не может молчать, когда люди перестали верить самим себе, в свои силы.
Ведь Все, что имел в жизни, он отдал Для одной идеи, И горел, и яснел, и страдал, И трудился для нее.
Но Моисей уже не тот Моисей, которого помнят люди. За сорок лет блужданий и поисков изменились и его голос, и его физические силы. Но в душе его горит вечный огонь, который и ведет его вперед, к земле обетованной.
Пророк, наперекор воли общины, которая после уговоров Датана и Авирона запретила ему говорить, все же говорит с народом. Он предъявляет обвинение людям в том, что они предались лености, духу рабской покорности, стали удовлетворяться низким, полуживотным прозябанием. Разве так можно жить, разве это жизнь? Поэтому и призывает Моисей народ идти вперед, не сидеть на месте, не ждать, пока на них сойдет божья благодать.
Необходимо самим искать путь к лучшей жизни. А в это пророк верит, верит, что народ поднимется и отправится в великий поход к воле:
И я знаю, вы тронетесь все, Будто наводнение весной. И в знаменитом походе своем Не спрашивайте, за мной!.. Пусть идет ваш поход.
Будто быстрые реки!
Но обезумевшая гурьба прогоняет пророка в полночь в пустыню. Вопреки всему Моисей признается людям в любви, безграничной любви:
О Израиль! Если бы ты знал, Чего в сердце том полно! Если бы знал, как люблю я тебя!
Как люблю невыразимо!
Мы будто слышим взволнованный голос самого И. Франко, который обращается к родной Украине. И какие бы испытания не выпадали на судьбу пророка, он не сворачивает с избранного пути. Рисует ему Азазель очень страшную картину: евреи бродят в крови, так как на них нападают соседние племена, которые раздирают землю Израиля между собой. Как это перекликается с историей нашего народа, с ее кровавыми страницами!
Но утверждает Бог, к которому в отчаянии обращается Моисей, что придет время, и он выведет народ израильский, что найдет он сокровища иорданской долины. Иегова казнит Моисея за то, что он пришел в упадок духом. Но зерна, посеянные им, не проросли напрасно.
Со временем евреи поняли, кого они потеряли. А значит, вернулись на тот путь, которым вел их к свободе пророк. Легкомысленная толпа стала народом-монолитом, который сметает со своего пути коварно-корыстных датанов и аворонов. Руководство восставшими берет на себя «князь конюхов» Иегошуа, который призывает к оружию и проводит их к земле обетованной — значит, воля добыта:
Иегошуа зычно кричит: «К походу! К бою!» Еще момент — и вопль Горл сто тысяч повторят: Из номадов ленивых в сей миг Люд героев сотворит…
Мечты И. Франко о самостоятельности Украины, о воле осуществились. Но нелегким путем пришлось идти украинскому народу. Тем не менее, он дошел к «земле обетованной», как и пророчил поэт:
И придет время, и ты огнистым видом Засияешь у народов в вольном кругу… И глянешь, как хозяин домовитый, По своему дому и по своим полям.