Информативная насыщенность речи

Эта книжка томов премногих тяжелей А. А. Фет. Всякая речь имеет определенное содержание, так как нет слов, лишенных значения. Однако информативная насыщенность речи может быть разной: одни высказывания значительны, другие никакого интереса не представляют. Содержательность речи зависит от многих условий, которые влекут за собой многообразие форм подачи материала.

Многословие или речевая избыточность может проявиться в употреблении лишних слов даже в короткой фразе. Например: Налицо незаконное растаскивание государственного имущества.

(может ли растаскивание быть законным?)

Лишние слова в устной речи свидетельствуют не только о стилистической небрежности, они указывают также нечеткость, неопределенность представлений автора о предмете речи, нередко идут в ущерб информативности, затемняя главную мысль высказывания. Многословие часто граничит с пустословием. Например: Наш командир еще за 25 минут до своей смерти был жив.

Это фраза из песни, сочиненной солдатами французского маршала маркиза Ля Палиса, погибшего в 1525г. От его имени образован термин “Ляпалиссиада”, который определяет подобные высказывания. Они характеризуются

не только комической нелепостью и выражением самоочевидной истины, но и присущим им многословием.

Например: Он скончался в среду, проживи он еще один день, то умер бы в четверг.

О творцах подобных истин Пушкин писал: “Наши критики говорят обыкновенно: это хорошо, потому что прекрасно; а это дурно, потому что скверно!” Ляпалиссиады обыгрывают писатели. Так, персонаж А. Чехова заявляет: “Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!” Однако порой и мы невольно произносим подобные сакраментальные фразы. На заседании редколлегии вдруг прозвучит: “Поскольку ответственный редактор сборника умер, необходимо ввести в состав редколлегии нового редактора из ныне живущих.” Или в протоколе сотрудник милиции запишет: Мертвый труп лежал без движения и не проявлял признаков жизни.

Многословие может принимать форму плеоназма. Плеоназм (от гр. Плеоназмос излишество)называется употребление в речи близких по смыслу и потому лишних слов (главная суть, повседневная обыденность, ценные сокровища, темный мрак и т. п.).

Часто плеоназмы появляются при соединении синонимов: расцеловал и облобызал; только лишь; мужественный и смелый. Плеоназмы обычно возникают вследствие стилистической потребности автора.

Например: Местные работники леса не ограничиваются только охраной тайги, но и не допускают так же, чтобы напрасно пропадали богатейшие дары природы. Выделенные разрядкой слова, без ущерба можно исключить. Однако следует отличать такое проявление речевой избыточности от лишнего плеоназма, к которому писатели обращаются сознательно как к средству усиления выразительности речи. Например, у Ф. Тютчева:

Небесный свод, горящий славой звездной.

Таинственно глядит из глубины,

И мы плывем пылающею бездной

Со всех сторон окружены!

В этом случае плеоназм стилистический прием художественной речи. В устном творчестве традиционно использовались плеонастические сочетания: грусть-тоска, море-окиян, путь-дороженька и подобные, которые здесь вполне уместны

Разновидностью плеоназма является тавтология (от греч. Тауто “то же самое” и логос “слово”) повторное обозначение другими словами уже названного понятия (умножить во много раз; спросить вопрос; возобновить вновь; необычный феномен; движущий лейтмотив). Тавтология может возникать при повторении однокоренных слов (рассказывать рассказ), а также при соединении иноязычного и русского слов, дублирующих друг друга (памятные сувениры; впервые дебютировал), так называемая скрытая тавтология.

Употребление однокоренных слов в одном словосочетании, предложении стилистически оправдано в том случае, если они являются единственными носителями соответствующих знаний и их не удается заменить синонимами. Как избежать повторения однокоренных слов, когда надо сказать:

На кустах расцвели белые кусты;

Мать варит варенье; накрой ведро крышкой.

В языке немало тавтологических сочетаний, употребление которых неизбежно: словарь иностранных слов; постелить постель; закрыть крышкой и т. п. Тавтология возникающая при сочетании слов, которые совпадают по значению, обычно свидетельствует о том, что говорящий не понимает точного смысла заимствованного слова. Так появляется сочетание: юный вундеркинд; мелкие мелочи; внутренний интерьер; ведущий лидер и т. п. Тавтологические сочетания иногда переходят в разряд допустимых и закрепляются в речи, что связано с изменение значений слов. Примером утраты тавтологичности может быть сочетание период времени.

Закрепились в речи также сочетания: монументальный памятник, реальная действительность, экспонаты выставки и некоторые другие, потому что в них определения перестали быть простым повторением простого признака, уже законченного в определенном слове. Тавтология, как и плеоназм, может быть стилистическим приемом, усиливающим действенность речи. В разговорной речи используются такие выразительные тавтологические сочетания, как сослужить службу, всякая всячина, горе горькое, ходить ходуном, набит битком и другие.

В художественной речи, преимущественно в поэтической, встречаются тавтологические сочетания нескольких типов: сочетания с тавтологическим эпитетом (И вновь не старою была, а новой новью и небедной. Б. Слуцкий), с тавтологическим творительным падежом (И вдруг белым бела березка в угрюмом ельнике одна. Вл. Солоухин) и др.

Такие сочетания выделяются на фоне остальных слов, это дает возможность, прибегая к тавтологии, обратить внимание на особо важные понятия: зеленый щит просит защиты; Итак, беззаконие было узаконено. Важную смысловую функцию несет тавтология в заголовках газетных статей: “Крайности Крайнего Севера”, “Случаен ли несчастный случай?”, “Устарел ли старина велосипед?”.

Как источник выразительности речи тавтология особенно действенна, если однокоренные слова сопоставляются как синонимы (точно они не виделись два года, поцелуй их был долгий, длительный. А. Чехов ), антонимы (когда мы научились быть чужими? Когда мы разучились говорить? Е. Евтушенко), паронимы в заглавиях газетных статей: “Союзники и союзники”, “не должность, а долг” и подобных).

Возможность каламбурного столкновения однородных слов позволяет использовать тавтологию, как средство создания комизма.

Этим приемом блестяще владеет Гоголь, Салтыков-Щедрин (Позвольте вам этого не позволить; Писатель пописывает, а читатель почитывает). Как средство комизма используют тавтологию и современные авторы юмористических рассказов, фельетонов, шуток (Деловитость: делай не делай, а всех дел не переделаешь).