Философская лирика И. А. Бунина

И. А. Бунин – один из немногих писателей-реалистов конца 19 – начала 20 века, прославившийся не только своей прозой, но и поэзией. В 1891 году вышел его первый поэтический сборник, вслед за которым последовали “Листопад” (1901) и “Новые стихотворения” (1902).
Как в прозе, так и в поэзии Бунин придерживался реалистических традиций, выработанных Пушкиным, Фетом, Полонским. У них он учился бережному отношению к слову, простоте, классической ясности и четкости.
Поэтическое наследие Бунина неоднородно по тематике. Для ранней бунинской

поэзии характерна пейзажная лирика. Позднее он все больше обращается к лирике философской, продолжающей тютчевскую проблематику.
Бунин в разных вариантах высказывал одну и ту же мысль: “Нет, мучительно для меня жить на свете! Все меня мучает своей прелестью”. Слово “прелесть”, по мысли писателя, всегда относилось к тому, что как будто неподвластно человеческому выражению: к цветам, деревьям, морю.

Напряженное тяготение к вечной красоте и гармонии – вот что главенствовало уже в ранней лирике Бунина.
Этот художник был одержим страстным желанием понять вечное, прикоснуться к неуловимому,

разгадать “поступь высших сил”. Конкретные элементы пространства и времени (поле, лес, степь, южные страны или ночь, утро, день, вечер, зима, весна, лето) предстают в обычном своем облике, а одновременно – как часть вселенной, как носители непознанной тайны всемирного бытия.
Постепенно в творчестве Бунина нарастает “звездная тема”. Далекие светила избраны здесь символом “предвечной красоты и правды неземной”. Появляется противопоставление этого прекрасного мира “заблудшей” земле:
Одно только звездное небо,
Один небосвод недвижим,
Спокойный и благостный, чуждый
Всему, что так мрачно под ним.
Или:
Я вижу ночь: пески среди молчанья
И звездный свет над сумраком земли.
Традиционное противоречие (свет-тьма) связано со сложными человеческими чувствами. “Неземная красота” бесконечно дорога, но трудно достижима. И поэтому приобщение к ней – всегда возрождение: “…душа, затрепетав, как крылья вольной птицы, Коснулась солнечной поющей высоты!” Прекрасным чувствам сопутствует сияние светил: “И не забыть мне этой ночи звездной, Когда весь мир любил я для одной”.
Поэт затрагивает проблемы добра и зла, любви и ненависти, смысла жизни. Взять хотя бы такие строки:
И забуду я все – вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав –
И от сладостных грез не успею ответить,
К милосердным коленам припав.
Действительно, последние часы земной жизни ожидают каждого из нас. Придут минуты, когда нужно будет вспомнить и подвести итог: “Так ли жил?” Бунинский лирический герой отказывается от славы, денег, чинов… Припоминает только “полевые пути меж колосьев и трав”.

Живая связь с природой оказалась в жизни самой важной и необходимой. Кто-то может оспорить такой вывод, найти смысл жизни в другом. Но уже то, что поэт побуждает читателя к размышлению о смысле бытия, является очень важным.
По целостному мироощущению Бунин близок Пушкину – по способности к легкой грусти, светлой печали. Хотя эти чувства у них имеют разное начало. У Пушкина “сердце вновь горит и любит от того, Что не любить оно не может” (“На холмах Грузии”). Бунин видит спасительную энергию в самом течении бытия:
А будут дни – угаснет и печаль,
И засинеет сон воспоминанья,
Где нет уже ни счастья, ни страданья,
А только всепрощающая даль.
Да, Бунин постоянно слышит зов пространств, времен, собственной судьбы, своего познания. И спешит передать: “вдали – и жемчуг и опалы”; “сказать кому-то, Что тянет в эту синеву”; предостеречь: “Когда идешь над бездной – надо прямо Смотреть в лазурь и свет”. В жадном, неостановимом движении к неведомому лирический герой Бунина переживает восхищение и от неожиданных оттенков чувств, и от представших вдруг взору таинств природы.
Философская лирика зрелого Бунина заметно теснит пейзажную. Сам по себе пейзаж остается, но его функции становятся иными. В центре внимания поэта оказываются церковные обители и погосты, описание которых настраивает читателей на связь с отошедшими в мир иной предками (“Ограда, крест, зеленая могила…”, “Растет, растет могильная трава”, “Настанет день – исчезну я…”, “Могильная плита”, “Смерть” и т. д.).

Вообще, мысль о преемственной связи между прошлым и настоящим, но не в реальном, а каком-то духовном плане проходит сквозь многие поэтические произведения Бунина. Например, в стихотворении “Могила в скале”, рассказывая о том, как “в Нубии на Ниле”, в заброшенной пещере, “нашли живой и четкий след ступни”, Бунин пишет:
Я, путник, видел это. Я в могиле
Дышал теплом сухих камней. Они
Сокрытое пять тысяч лет хранили…
Тот миг воскрес. И на пять тысяч лет
Умножил жизнь, мне данную судьбою.
Таким образом, произведения Бунина глубоко личностны, тяготеют к философским обобщениям смысла бытия, жизни и смерти, не прекращающегося ни на секунду течения времени.