Философия истории в романе. Наполеон и Кутузов (о “Войне и мие” Л. Н. Толстого)

К началу 60-х гг. XIX в., когда Толстой приступил к созданию “Войны и мира”, у него уже выработалась своя историко-философская теория, которая рельефно отразилась в его эпопее. Он считал, что только деятельность отдельного человека может быть осмысленной и разумной, может иметь свою цель. Развитие же человечества в целом происходит бессознательно, стихийно.

Конечные цели истории, если они и существуют, людям неизвестны.

Толстой признавал наличие некой внешней силы, которая направляет ход истории. Это провидение, фатум. “Человек

сознательно живет для себя, – считает автор, – но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей”. В полном соответствии с такой концепцией писатель отрицает роль личности в истории, потому что никто не в состоянии предопределить ход исторических событий и руководить массами людей, живущих стихийной, “роевой” (как пчелы) жизнью. Можно лишь догадываться о смысле совершающихся событий и не мешать их развитию.

Такие люди по справедливости заслуживают названия великих. Для Толстого это Кутузов, но никак не Наполеон, который прямо противопоставлен русскому полководцу

как выразитель индивидуалистического, антигуманного мировоззрения.

В Кутузове Толстой прежде всего выделяет те народные, национальные черты, которые в той или иной степени были присущи и другим положительным героям романа (от простых солдат до Тушина и Болконского). Он является олицетворением духовной силы и талантливости народа. Осмысливая всю деятельность Кутузова с позиций “мысли народной”, Толстой подчеркивает внутреннюю близость полководца к солдатам, его простоту и скромность, естественность и отвращение к любой фальши, напыщенным речам и псевдопатриотизму.

В соответствии со своей философией истории Толстой настаивает на том, что Кутузов был преимущественно наблюдателем, что он не вмешивался в события, которые и без него совершались в должном направлении. “Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся со смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сражения не распоряжения главнокомандующего, место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти”.

Разумеется, ни в коем случае нельзя преувеличивать “бездеятельность” Кутузова. Это очень осмотрительный, проницательный и мудрый человек. Толстому даже приходится вступать в полемику с теми историками и мемуаристами, которые настаивали на пассивности Кутузова в Отечественной войне 1812 г.

По мысли Толстого, сила Кутузова заключалась в том, что он, в отличии от Наполеона, учитывал объективный ход событий, понимал народный характер войны 1812 г. и был кровно связан с жизнью своего народа.

Наполеон же в изображении автора “Войны и мира”, во всех действиях, во всей жизни своей руководствовался только стремлением к личной славе и безграничной власти. Поэтому его величие оказалось мнимым, его грандиозные планы – авантюристическими. Для Кутузова представление о добре и зле соотносилось с народным мнением, Наполеон же руководствовался только индивидуалистическим сознанием: “…в его понимании все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это”. Наполеон убежден, что все в мире зависит только от его воли.

С этим же связана столь характерная для его поведения фальшь, неестественность, актерская игра, даже перед портретом сына.

Чехов заметил однажды в письме к одному из своих знакомых (25 октября 1891 г.): “Каждую ночь просыпаюсь и читаю “Войну и мир”. Читаешь с таким любопытством и таким наивным удивлением, как будто раньше не читал. Замечательно хорошо.

Только не люблю тех мест, где Наполеон. Как Наполеон, так сейчас и натяжки, и всякие фокусы, чтобы доказать, что он глупее, чем был на самом деле”.

Но Толстой вовсе не ставил перед собой задачу дать объективное изображение Наполеона. “Война и мир” – не научное исследование, а художественное произведение, автор которого создает своего Наполеона, воплощающего мир насилия, индивидуализма и самоуверенности.

Толстому (писателю, а не историку) необходимо было показать французского императора как циничного и самовлюбленного деспота. Комплекс “наполеонизма”, который в те же 60-е гг. разоблачал Достоевский в “Преступлении и наказании”, был для Толстого выражением идей разъединения и разобщения.

В романе “Война и мир” Наполеон сравнивается с шахматным игроком, который руководствуется рассудочными, рационалистическими правилами игры. Однако он терпит поражение не от шахматного знатока, превзошедшего его в более тонком расчете. Его победила “дубина народной войны”, не диспозиции штабных теоретиков, а то патриотическое воодушевление, которое было свойственно каждому русскому человеку.