Это уже не Литература!
Появилась неодолимая потребность поделиться с вами некоторыми соображениями по поводу сегодняшнего положения литературы в школе.
Пишу именно письмо, поэтому не стану искать достоверные цитаты и слишком заботиться о “научной” окраске своих соображений.
На мой взгляд, сегодня “физики” (в самом широком смысле слова) уложили на обе лопатки “лириков”. Мы, друзья, проигрываем этот вечный и прекрасный спор, причем победу отдаем без сопротивления и даже с радостью.
Как-то мне довелось быть членом жюри на областном конкурсе
На том уроке у детей прекрасно работала голова, но
Какой должна быть литература и зачем она должна быть? Из школы почти ушла литература вечных вопросов, сомнений и поисков, размышлений и самоопределения личности. Лет десять-пятнадцать назад одним из лучших учителей литературы был Ильин (Ленинград тогда?).
Его главным достоинством было умение “достучаться до сердца”, он говорил и смотрел в глаза ученикам: они думали, соглашались, спорили, открывали для себя что-то важное, необходимое. И вдруг “ильинская” методика исчезла, стала ненужной. Знаете, почему? Ушел тот предмет литературы, ушел потому, что не поддавался чиновничьему измерению, а без этого никак.
Заметьте, даже элементарная педагогическая аттестация основана на подсчете: сколько медалистов? сколько победителей олимпиад? каков средний балл ЕГЭ? каков процент качества?
И каждому учителю свой “нумер”, свое место в рейтинге. А что, кроме отметок, можно подсчитывать в литературе? Вот тут-то нам и потребовался вместо большой литературы текст, четкие вопросы к которому требуют четких ответов. Здесь можно не приводить подтверждающие сказанное примеры: на страницах вашего журнала (извините, газеты) их масса.
В сущности, за последние пятнадцать-двадцать лет произошла замена школьного предмета “Литература” литературоведческо-лингвистическим анализом текста. Кстати, потому нам теперь и сгодились хрестоматии с “кусковой” системой (“кусок” из Толстого, “кусок” из Тургенева…), изучение – по программе! – фрагментов произведений. Главным стало умение ученика обнаружить инверсию, оксюморон или парцелляцию…
Это все равно что музыку воспринимать через количество диезов, через поиск ноты Фа или элементов симфонизации.
В старших классах литература была единственным предметом искусства. Это должен был быть разговор с великими мира сего о жизни, о совести, о милосердии, о любви, об одиночестве. А сейчас наш предмет уподобился соседям по расписанию: физика… химия с молекулами, атомами, ионами… математика с синусами и косинусами… литература с градацией, эпифорой и анафорой.
“Обматематились” мы, “офизичились…”
Тогда, может быть, если уж так произошло, смиренно отказаться от названия “Литература” и обозначить более честно то, что мы преподаем. Сегодня то, что нам оставили, – это уже не Литература. Скорее, анализ текста (текстология?) или развитие речи (речевая культура?).
Трудно удержаться и не процитировать мнение Учителя Физики С. А. Горбушина (“Литература”. 2007. № 2), который Учит Учителей литературы (!), как нужно обретать на уроке “упорядоченность и осмысленность”: “…Алгоритм действий: выдвигается гипотеза о смысле произведения… далее гипотеза “проверяется текстом”… Именно здесь и именно в русле этого алгоритма и должно быть встроено “комментированное чтение”…
Схема общеизвестна, хочется лишь отметить, сколь важна ее структурирующая функция и сколь необходима отчетливость в ее предъявлении”.
Вам не страшно? Если на страницах литературной предметной газеты физик предлагает структуризировать функцию алгоритма анализа произведения, то поздно мы спохватились и стали сожалеть об уменьшении количества часов на изучение литературы. Часы-то еще остались, а вот литературы уже почти нет.
Я ни в коей мере не хотела бы обидеть автора С. А. Горбушина (с точки зрения своего предмета он, конечно, прав). Я прекрасно понимаю, что далеко не всегда прежние уроки литературы получались уроками общения с великими, и “все же, все же, все же…”
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...