Чувство обязательства живых перед погибшими в лирике А. Т. Твардовского

Основные мотивы военной лирики А. Твардовского. “…Я жив, я пришел с войны живой и здоровый. Но скольких я недосчитываюсь… сколько людей успели меня прочитать и, может быть, полюбить, а их нет в живых. Это была часть меня”. “Я убит подо Ржевом” – стихотворение написано от первого лица. Эта форма показалась Твардовскому наиболее соответствующей идее стихотворения – единства живых и павших.

Погибший солдат видит себя лишь “частицей народного целого” и его волнует, равно как и всех, чьи “очи померкли”, все, что

свершилось потом, после него.

Робкая надежда на то, что “исполнится слово клятвы святой”, вырастает в прочную веру – наконец-то попрана “крепость вражьей земли”, настал долгожданный День Победы. В стихотворении “Дорога до дому” речь идет о бесконечно долгой дороге войны: Он был от плеча до плеча награжден, Но есть ли такая награда, Что выслужил, выходил, выстрадал он? – Пожалуй, что нет.

И не надо! Простой факт, переданный поэту старым знакомым о боях на улицах Полтавы, послужил Твардовскому материалом для создания маленькой новеллы “Рассказ танкиста”. Поэт не просто пересказал

услышанное от майора Архипова, но и ощутил себя участником описываемого события и взял на себя часть вины лирического героя за то, что забыл спросить имя мальчика

. Стихотворение “Я знаю, никакой моей вины…” – лаконичное и потому особенно пронзительное. Оно построено как лирический монолог, где настроение колеблется между двумя чувствами: с одной стороны, автор убеждает себя в своей полной невиновности перед павшими на полях Великой Отечественной войны, с другой же – в последней строке пробивается то покаянное ощущение своей вины, которое свойственно всем совестливым людям. Троекратный повтор частицы “все же”, выражающей сомнение, выводит на поверхность сознания далеко скрытое чувство не утихающей со временем боли.

Чувство это иррационально – собственно, как мог Твардовский “сберечь” своих соотечественников? – но именно поэтому глубоко и истинно. “Я” – живой и “другие” – мертвые – вот основной конфликт стихотворения, так и не разрешенный в финале (многоточие означает еще и то, что внутренний монолог не прекращен, что еще не раз лирический герой будет сам с собой вести этот мучительный разговор).

Стихотворение отличает лексическая простота, отсутствие каких-либо изобразительных эффектов.