Что нужно человеку для счастья? (по лирике М. И. Цветаевой)

Видно, грусть оставила в наследство.
Ты, о мама, девочкам своим! М. Цветаева
Марина Ивановна Цветаева поразительно талантлива, но столь же трагична. Ее дар рано проявился и многое сулил, а обернулся лишь мучительной судьбой и ранним уходом.
Дети – это взгляды боязливых.
Ножек шаловливых по паркету стук.
Дети – это солнце в пасмурных мотивах,
Целый мир гипотез радостных наук…
Дети – это отдых, миг покоя краткий.
Богу у кроватки трепетный обет,
Дети – это мира нежные загадки,
И в самих загадках кроется

ответ!
Прекрасные времена детства и ранней юности оставили в душе Марины Ивановны светлый след, а потом пришла любовь, большая, на всю жизнь, и Цветаева смело и решительно шагнула ей навстречу.
Я с вызовом ношу его кольцо!
– Да, в Вечности – жена, не на бумаге! –
Чрезмерно узкое его лицо
Подобно шпаге…
В его лице я рыцарству верна,
– Всем вам, кто жил и умирал без страху!
Такие – в роковые времена –
Слагают стансы – и идут на плаху.
Очень рано и поразительно верно она оценила характер Сергея Эфрона, своего возлюбленного и мужа, сильного и благородного человека. Свет этой любви помог Цветаевой пережить холодные и голодные революционные годы в Москве, стойко, не бросая творчества, жить в ожидании встречи. И когда ради этого пришлось уехать из России, Марина Ивановна не усомнилась.

Она не родину покидала, а ехала к любимому, который нуждался в ней, но волей судьбы оказался на чужбине.
Как правая и левая рука –
Твоя душа моей душе близка.
Мы смежены, блаженно и тепло,
Как правое и левое крыло.
Но вихрь встает – и бездна пролегла
От правого – до левого крыла!
В эмиграции было очень тяжело, но не только сложности быта обременяли Цветаеву. Она понимала, что нужна своим близким, что это ее крест, и несла его, гордо подняв голову. Это было время напряженной творческой работы. Ведь поэзия для Марины Ивановны была сродни жизни.

В своем творчестве она не покривила душой, не солгала, не было таких благ, ради которых можно было поступиться вдохновением, истиной. Это единственная опора в тяжелые годы скитаний по Европе, когда самоутверждался и складывался стиль Цветаевой. Она пыталась разобраться в своей душе, в поэтическом даре, за который, она была уверена, придется еще заплатить высокую цену.
Стихи растут, как звезды и как розы,
Как красота – ненужная в семье.
А на венцы и на апофеозы –
Один ответ: – Откуда мне сие?
Мы спим – и вот, сквозь каменные плиты.
Небесный гость в четыре лепестка.
О мир, пойми. Певцом – во сне – открыты
Закон звезды и формула цветка.
Цветаева жила единой мечтой – вернуться в Россию, без которой не мыслила своего существования, от которой никогда не отрекалась. Этой надеждой держалась в самые тяжелые и безрадостные периоды жизни, но прежде всего она была поэтом, чутко переживающим время, слышащим малейшие нюансы души.
Как по канату и как на свет.
Слепо и без возврата.
Ибо раз голос тебе, поэт,
Дан, остальное – взято.
Я уверена, в определенные периоды, или даже в мгновения, Цветаева была счастлива, но не той обывательской меркой, когда решающее слово за сытым и спокойным существованием, а мерой творца, оправдывающего свое существование каждодневным упорным трудом; своей необходимостью близким и любимым ею людям; осуществляющейся мечтой – возвращением в Россию.
Но временами ее охватывали сомнения, и тогда появлялись горькие, разрывающие душу строки.
Тоска по родине!
Давно Разоблаченная морока!
Мне совершенно все равно –
Где совершенно одинокой Быть…
В себя, в единоличье чувств.
Камчатским медведем без льдины
Где не ужиться (и не тщусь!).
Где унижаться – мне едино.
Мне кажется, Марине Цветаевой, как, впрочем, и каждому, для счастья нужно было очень мало и одновременно безмерно много: любовь, семья, творчество. Почти все у нее было отнято, и она отказалась от жизни, потому что никогда не шла на сделки, компромиссы. Она была максималисткой, ей нужно все – или ничего.

И когда судьба отняла у нее любимых, Марина Ивановна не смогла больше жить.
Я не сужу ее и не оправдываю, у меня нет такого права. Лишь пытаюсь понять, как смогла она, довольно хрупкая и слабая физически, вынести на своих плечах столько горя, не сломаться, а перелить его в талантливые стихи – своеобразную летопись жизни, помогающую оценить масштаб ее личности.
Ни к городу и ни к селу –
Езжай, мой сын, в свою страну, –
В край – всем краям наоборот! –
Куда назад идти – вперед
Идти, особенно – тебе…
Нас родина не позовет!
Езжай, мой сын, домой – вперед –
В свой край, в свой век, в свой час,- от нас –
В Россию – вас, в Россию – масс…
К Марине Цветаевой пришла известность, но слишком поздно, она и это предвидела. Как жаль, что в России умеют ценить лишь умерших, а поэту хочется счастья и признания при жизни, короткой, как правило.
Моим стихам, написанным так рано.
Что и не знала я, что я – поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет…
Разбросанным в пыли по магазинам.
(Где их никто не брал и не берет!).
Моим стихам, как драгоценным винам.
Настанет свой черед.
Горькое и гордое провидение, не правда ли?!