Читая Александра Твардовского
У большинства писателей и поэтов есть книги, которые можно назвать главными. Произнес: “Лев Толстой” – и рядом смело можно поставить “Войну и мир”, скажи: “Александр Пушкин” – и сразу же в памяти неизбежно всплывет “Евгений Онегин”, если Александр Грибоедов – то “Горе от ума”, а если Александр Твардовский – то “Василий Теркин”.
Всего шестьдесят один год прожил Александр Трифонович. И все эти годы он старался не обходиться без “правды, прямо в душу бьющей”. Хотя, конечно, не всегда это удавалось,
Большинство русских поэтов начинали, как правило, в жанре небольшого лирического стихотворения – элегии, послания, песни. С годами, когда приходил уже и жизненный, и творческий опыт, осваивались и более сложные жанры, например поэмы. А Твардовский начал в 1936 году с поэмы “Страна Муравия”. Ее жанр энциклопедический словарь советских времен определил как поэма о коллективизации.
Конечно, в 1936 году Твардовский вынужден был поступиться своим главным творческим принципом – он не мог сказать всей страшной правды о процессе коллективизации, который вместе со
За страной Муравией последовала небольшая повесть в стихах “Ленин и печник”. И в дальнейшем своем творчестве Твардовский все же тяготеет к крупным произведениям – “Василий Теркин”, “За далью – даль”. Кстати, именно в этой поэме, за которую автор получил Ленинскую премию 1961 года, есть 14 глава “Так это было”, посвященная тому периоду нашей истории, когда
…четверть века
Призывом к бою и труду
Звучало имя человека
Со словом Родина в ряду.
Но даже в годы написания поэмы “За далью – даль”, в конце 50 – начале 60-х годов невозможно было сказать вслух обо всем, что выскажет затем автор в поэме “По праву памяти”. Эта поэма стала главным трудом жизни Твардовского, хотя и была впервые опубликована через 16 лет после смерти автора и 18 лет спустя после создания. Писал Твардовский вроде бы о личном – судьбе своего отца, попавшего под раскулачивание, но через его судьбу автор показывает судьбу всего народа:
Он, может, полон был гордыни,
Что вдруг сошел за кулака.
Ошибка вышла? Не скажите, –
Себе внушал он самому…
Потрясают все строчки последней поэмы Твардовского, но более всех – вот эти, где за 30 лет до нас автор верно определил корни сегодняшних межнациональных конфликтов на территории и России, и других республик бывшего Союза:
Забудь, откуда вышел родом,
И осознай, не прекословь:
В ущерб любви к отцу народов –
Любая прочая любовь…
Конечно, Твардовский писал не только поэмы. Много было и лирических стихотворений. Они очень просты, ясны, напоминают в этом отношении лирику другого Александра – Пушкина. Сам Твардовский однажды сказал так:
Пусть читатель вероятный
Скажет с книжкою в руке.
Вот стихи, а все понятно,
Все на русском языке…
Меня потрясают стихи Твардовского об Отечественной войне – они непринужденны, но полны пронзительного чувства боли, горя и сострадания:
Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В том, что они – кто старше, кто моложе –
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, –
Речь не о том, но все же, все же, все же…
(“Я знаю, никакой моей вины…”, без даты.)
А закончить свое сочинение хочется отрывком из оригинальной, опубликованной только 55 лет спустя после написания, авторской редакции “Василия Теркина”, датированной 25 сентября 1942 года. Она была записана в рабочую тетрадь поэта под заглавием: “О войне. Главка, не появившаяся в печати”. Когда эти строки читаешь в первый раз, они кажутся написанными не осенью 1942-го, а в наше время:
Грянул год, пришел черед,
Нынче мы в ответе
За Россию, за народ
И за все на свете.
Благодаря таким стихам Твардовский по-прежнему с нами.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...