Чехов: творческий процесс

Вл. И. Немирович-Данченко, знаменитый режиссер, писал, что у Чехова было много свободного времени, “которое он про­водил как-то впустую, скучал”.

Труд писателя за столом – это лишь айсберг, вершина того труда, который совершается в душе, в сознании писателя. Многие авторы – и Чехов относился именно к ним – выстраивали все произведение в уме, за столом они лишь записывали то, что сло­жилось в результате многочасовых размышлений. Такая работа писателя – как тектонические процессы в глубинах Земли: на поверхности кажется, что

ничего не происходит, а внутри кипит лава.

Критик Потапенко писал о непрерывной “подсознательной творческой работе” у Чехова, он более справедлив в своих на­блюдениях.

Со стороны часто кажется, что человек, обдумывающий но­вую мысль, ничего не делает, просто скучает, но результаты внутренней работы проявляются в момент, когда сложившееся произведение запечатлевается на бумаге. Другое дело, что есть люди, которые симулируют внутреннюю работу, но их можно легко узнать по отсутствию результатов.

Долгий процесс осмысления впечатлений жизни подтвер­ждают слова Чехова в письме Батюшкову: “Мне

нужно, чтобы память моя процедила сюжет и чтобы на ней, как на фильтре, ос­талось только то, что важно и типично”. Чехов умел уловить про­явление типичного в частностях и через эти частности полнее выявить общее. Время помогало ему показать особенности жизни более выпукло.

Если Толстой или, например, Бунин многократно переписы­вали, изменяли, вносили правки в свои произведения, то Чехов менял очень немногое. Делал он это на последнем этапе, когда из типографии уже приходила корректура произведения в том виде, в каком она будет помещена в журнале или книге.

Многим писателям взгляд на свой текст, набранный типо­графским способом, помогает увидеть его по-новому, заметить то, что раньше не казалось важным. И на этом последнем эта­пе, уже перед отправкой рукописи в печать, Чехов вносил по­следние поправки: исправлял произведение “с музыкальной стороны”.