Черты утопии в романе Николая Чернышевского «Что делать?»

Н. Г. Чернышевский в своем романе «Что делать?» необычный упор делает на здравомыслящем эгоизме. Почему же эгоизм разумный, здравомыслящий? На мой взгляд потому, что в этом романе мы впервые видим «новый подход к проблеме», «новых людей» Чернышевского, создающих «новую» атмосферу. Автор думает, что «новые люди» видят личную «выгоду» в стремлении приносить пользу другим, их мораль — отрицать и разрушать официальную мораль.

Их мораль высвобождает творческие возможности человеколюбивой персоны. «Новые люди»

не так болезненно решают конфликты семейного и любовного характера. В теории рационального эгоизма есть несомненная привлекательность и рациональное ядро. «Новые люди» считают труд неотъемлемым условием человеческой жизни, они не грешат и не каются, их ум находится в абсолютной гармонии со своими чувствами, потому что ни чувства, ни ум их не извращены хронической враждебностью людей.

Можно проследить ход внутреннего развития Веры Павловны: сначала дома она обретает внутреннюю свободу, затем появляется необходимость общественного служения, а потом полнота личной жизни, необходимость трудиться

независимо от личной воли и общественного произвола.

Н. Г. Чернышевский создает не индивидуум, а тип. Для человека «не нового» все «новые» люди на одно лицо, возникает проблема особенного человека. Такой человек — Рахметов, который отличается от других, в особенности тем, что он — революционер, единственный индивидуализированный персонаж.

Читателю выдаются его черты в виде вопросов: почему он поступил так? Зачем? Эти вопросы и создают индивидуальный тип. Он — «новый» человек в его становлении.

Все новые люди — как с Луны свалились, и единственный, кто связан с этой эпохой, — Рахметов. Отречение от себя из «расчета выгод»! Здесь Чернышевский выступает не как утопист. И в то же время существуют сны Веры Павловны как указание на идеальное общество, к которому автор стремится.

Чернышевский прибегает к фантастическим приемам: Вере Павловне во сне являются сестры-красавицы, старшая из них, Революция — условие обновления. В этой главе приходится поставить много точек, объясняющих добровольный пропуск текста, который все равно цензура не пропустит и в котором бы обнажилась главная идея романа. Наряду с этим есть образ младшей сестры-красавицы — невесты, означающей любовь-равноправность, которая оказывается богиней не только любви, но и наслаждения трудом, искусством, отдыхом: «Где-то на юге России, в пустынном месте, раскинулись богатые поля, луга, сады; стоит огромный дворец из алюминия и хрусталя, с зеркалами, коврами, с чудесной мебелью.

Повсюду видно, как люди трудятся, поют песни, отдыхают». Между людьми идеальные человеческие отношения, везде следы счастья и довольства, о которых прежде и мечтать было нельзя. Вера Павловна в восторге от всего, что видит. Конечно, в этой картине много утопических элементов, социалистической мечты в духе Фурье и Оуэна.

Недаром в романе на них неоднократно намекают, не называя прямо. В романе показан только сельский труд и говорится о народе «вообще», очень обобщенно. Но эта утопия в главной своей мысли очень реалистична: Чернышевский подчеркивает, что труд должен быть коллективным, свободным, присвоение плодов его не может быть частным, все результаты труда должны идти на удовлетворение запросов членов коллектива.

Этот новый труд должен опираться на высокие научно-технические достижения, на ученые и сильные машины, позволяющие человеку преобразить землю и всю свою жизнь. Роль рабочего класса не выделена. Чернышевский знал, что переход от патриархальной крестьянской общины к социализму должен быть революционным. А пока было важно закрепить в сознании читателя мечту о лучшем будущем.

Это сам Чернышевский говорит устами «старшей сестры», обращающейся к Вере Павловне со словами: «Ты знаешь будущее? Оно светло и прекрасно. Любите его, стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее сколько можете перенести».

И вправду, трудно говорить об этом произведении серьезно, если принимать во внимание все его чудовищные недостатки. Автор и его герои говорят нелепым, топорным и невразумительным языком. Главные персонажи ведут себя неестественно, но они, словно куклы, послушны воле автора, который может заставить их делать все, что ему угодно. В этом признак незрелости Чернышевского как писателя.

Подлинный создатель всегда творит сверх себя, порождения его творческой фантазии обладают свободной волей, над которой не властен даже он, их творец, и не автор навязывает своим героям мысли и поступки, а скорее они сами подсказывают ему тот или иной свой поступок, мысль, поворот сюжета. Но для этого необходимо, чтобы их характеры были конкретными, обладали законченностью и убедительностью, а в романе Чернышевского вместо живых людей перед нами голые абстракции, которым наспех придали человеческое обличье.

Нежизненный советский социализм происходил из французского утопического социализма, представителями которого были Клод Анри де Сен-Симон и многие другие. Их целью было создать благополучие для всех людей, причем реформу провести так, чтобы кровь не была пролита. Они отказывались от идеи равенства и братства и считали, что общество должно строиться по принципу взаимопризнательности, утверждая необходимость иерархии. Но кто же будет разделять людей по принципу более и менее одаренных?

Так почему же благодарность — это самое лучшее, что есть в мире? Потому что те, кто снизу, должны быть благодарны другим за то, что они внизу. Решалась проблема полноценной личной жизни. Буржуазный брак они считали — торговлей женщиной, так как дама не может за себя постоять и обеспечить себя благополучием и поэтому вынуждена продаваться; в идеальном же обществе она будет свободна.

На мой взгляд, самым главным в обществе должна быть благодарность.


Черты утопии в романе Николая Чернышевского «Что делать?»