Центральный персонаж романа Ф. М. Достоевского “Братья Карамазовы”

Смердяков слуга помещика Федора Павловича Карамазова, его незаконнорожденный сын от городской юродивой Лизаветы Смердящей (отсюда происходит и фамилия, определившая в какой-то степени главные нравственные черты этого персонажа). Исследователи творчества Достоевского считают, что Смердяков как персонаж “Братьев Карамазовых” появился тогда, когда Достоевский обратился к давнишним записям, озаглавленным “Словечки”, в поисках характерных выражений для речи героев романа.

Давая общую характеристику людям, едва приобщившимся

к культуре, Достоевский писал в “Дневнике писателя” за апрель 1876 года: “…малообразованные, но уже успевшие окультуриться люди, окультуриться хотя бы только слабо и наружно, всего только в каких-нибудь привычках своих, в новых предрассудках, в новом костюме, – вот эти-то всегда и начинают именно с того, что презирают прежнюю среду свою, свой народ и даже веру его, иногда даже до ненависти”.

В творчестве Достоевского Смердяков имеет своих предшественников. Некоторые из черт той “лакейской” психологии, законченным воплощением которой стал С., были запечатлены Достоевским в образах лакея

Видоплясова из “Села Степанчикова” и в особенности в характеристике “лакея, дворового”, который, нося “фрак, белый официантский галстух и лакейские перчатки”, “презирает” на этом основании народ (Введение к “Ряду статей о русской 377 литературе”, 1861). При создании образа у Достоевского возникали ассоциации с Жабером (В. Гюго “Отверженные”).

О своем желании создать русский вариант “enfant trouve” (незаконнорожденный, “подкидыш”, как определил это Достоевский в своей записной тетради 1876-1877 гг. за май месяц) писатель рассказывает в связи с посещением воспитательного дома для незаконнорожденных детей: “Поэзия иногда касается этих типов, но редко. Кстати, мне припомнился сыщик Javert из романа Victor’a Hugo “Les Miserables” – он родился от матери с улицы, чуть ли не в укромном уголке… и всю жизнь ненавидел этих женщин. За ними присматривал как полицейский и был их тираном.

Он всю жизнь обожал крепкий порядок, данный строй общества, богатство, имущество, родоначальность, собственность, и не как лакей, о, совсем нет” (“Дневник писателя” за 1876 г., май).

Введение в повествование четвертого брата, С., которому была поручена роль отцеубийцы, позволило психологически и философски углубить характер другого Карамазова – Ивана: существование подлинного отцеубийцы только усугубляет нравственную вину Ивана. Поэтому Достоевский придавал огромное значение психологической мотивированности трех свиданий героев и каждой из этих встреч посвятил отдельную главу (“Первое свидание со Смердяковым”, “Второй визит к Смердякову”, “Третье, и последнее, свидание со Смердяковым”). К. В. Мочульский отмечал, что С. – это воплощенный соблазн и олицетворенный грех Карамазовых.

В образе С. Достоевский выразил русский вариант “enfant trouve”, принадлежащего к “средине и бездарности” и поэтому “подлеца”.