Биография Блока Детство

(1880-1921)

В 1755 немецкий медик Иоганн Фридрих Блок переселился из Германии в Россию, превратившись в лейб-хирурга Ивана Леонтьевича Блока. Он дал начало новой дворянской фамилии, прочно связанной теперь в нашем сознании с великой русской поэзией – с книгами, стихотворениями, поэмами и статьями, названия которых звучат столь знакомо: “Стихи о Прекрасной Даме”, “Незнакомка”, “На поле Куликовом”, “Соловьиный сад”, “Двенадцать”, “Народ и интеллигенция”, “Крушение гуманизма”, “О назначении поэта”…

Но

когда в 1909 и в 1915 Блока попросят написать “Автобиографию”, он начнет рассказ о своих предках не с этой, германской, своей родословной.

“Семья моей матери причастна к литературе и к науке”. За этой фразой не только гордость потомка известнейшего рода Бекетовых, но и эхо семейной драмы, начало которой во времени, предшествовавшем появлению будущего поэта на свет.

Отец поэта, Александр Львович Блок, был человек незаурядный. Он родился в Пскове, в семье правоведа, чиновника Льва Александровича Блока. Его мать, Ариадна Александровна (урожденная Черкасова) была дочерью псковского губернатора.

Гимназию Александр Львович окончил в Новгороде, с золотой медалью.

Поступив на юридический факультет Петербургского университета, он обратил на себя внимание профессоров: ему прочили блестящую будущность.

Позже от бабушки и тетки со стороны матери поэт узнает, что в молодости при случайной встрече его отец своим “байроническим” обликом произвел сильное впечатление на Достоевского (отголоски этого семейного предания прозвучат в поэме “Возмездие”). Знаменитый писатель вроде бы даже вознамерился сделать Александра Львовича прототипом одного из своих героев.

Но помимо “байронической” или “демонической” внешности, Александр Львович обладал и другими, более важными качествами: оригинальный ум, редкая, до самозабвения любовь к поэзии, к музыке (сам прекрасно играл на рояле). После себя он оставил два сочинения: “Государственная власть в европейском обществе” и “Политическая литература в России и о России”, примечательные уже тем, что в них можно найти сходное с сыном ощущение России: то, что Александр Львович пытался изложить как ученый-публицист, Александр Блок с предельной остротой выразил в стихотворении “Скифы”.

Но литературное наследие Александра Львовича оказалось меньше его дарования. “Свои непрестанно развивавшиеся идеи, – писал поэт об отце в “Автобиографии”, – он не сумел вместить в те сжатые формы, которых искал; в этом искании сжатых форм было что-то судорожное и страшное, как во всем душевном и физическом облике его”. Не менее выразительна и характеристика отца поэта, данная его учеником Е. Спекторским:

“Александр Львович был убежден, что у каждой мысли есть только одна действительно соответствующая ей форма выражения. Годами переделывая свой труд, он и искал эту единственную форму, преследуя при этом сжатость и музыкальность (ритмичность, размеренность). В процессе этой бесконечной переработки он стал в конце концов превращать целые страницы в строки, заменять фразы отдельными словами, а слова – знаками препинания”, не замечая, что “его работа становится все более и более символистическою, еще понятною для ближайших учеников, но для широкого круга непосвященных уже совершенно недоступною”.

Есть какая-то напряженность в облике Александра Львовича Блока. Талант мыслителя историософского склада и талант стилиста у Александра Львовича не дополняли друг друга, но сталкивались между собой. Ту же напряженность мы находим и в его поведении.

Близких людей он и страстно любил, и жестоко мучил, ломая жизнь им и себе.

8 января 1879 – день венчания Александра Львовича Блока и Александры Андреевны Бекетовой. Став приват-доцентом в Варшавском университете (в то время часть Польши вместе с Варшавой входила в состав Российской империи), отец будущего поэта увозит молодую жену с собой. Осенью 1880 Александр Львович приезжает с Александрой Андреевной в Петербург.

Ему предстоит защита магистерской диссертации. Состояние Александры Андреевны, ее усталость, измученность, рассказы о деспотическом характере мужа поражают родных. Скоро ей предстоят роды.

По настоянию Бекетовых Александра Андреевна остается в Петербурге. Александр Львович, с блеском защитив диссертацию, уезжает в Варшаву. Какое-то время он пытается заново расположить к себе жену. Однако эти попытки остались безуспешными.

24 августа 1889 по указу Священного Синода брак Александра Львовича и Александры Андреевны был расторгнут. После Александр Львович был женат еще раз, но и этот брак, от которого у него осталась дочь, оказался непрочным.

Будущий поэт рос вдали от отца. Александра Львовича он видит лишь изредка, их сдержанное общение – в письмах. Оценить отца по достоинству поэт сумеет лишь после его смерти.

В кругу Бекетовых Саша Блок – любимец и баловень, но печать семейной драмы ожила в глубинах его видения мира, и многие темы поздней лирики Блока навеяны неустроенностью, отсутствием твердой опоры в жизни.

Когда мать Блока второй раз выходила замуж, – ее супругом стал офицер лейб – гвардии Гренадерского полка Франц Феликсович Кублицкий-Пиоттух, человек добрый, мягкий, – то надеялась, что отчим сможет в какой-то мере заменить сыну отца.

Но никакой душевной близости отчим и пасынок друг к другу не почувствовали. Да и за беззаветной любовью бабушки и теток скрывалось напоминание о безотцовщине. Тема “возмездия” (как и одноименная поэма Блока) выйдет из этой его “отлученности” от семейного очага, сквозь которую он увидит трагедию всей России.

Александр Александрович Блок появился на свет 16 (по новому стилю – 28) ноября 1880. Он родился в тревожное время: через несколько месяцев после его рождения,

1 марта 1881, народовольцы убивают Александра II. Это событие стало для России предвестием будущих потрясений. Но ранние годы поэта – счастливые годы.

В дневнике его бабушки Елизаветы Григорьевны Бекетовой после тревожных записей о покушении на государя сказано и о крошечном внуке: “Сашура становится главной радостью жизни”. В воспоминаниях тетки Марии Андреевны признание: “С первых дней своего рождения Саша стал средоточием жизни всей семьи. В доме установился культ ребенка”.

Дед, бабушка, мать, тетки – самые близкие ему люди. Об отце в “Автобиографии” он скажет глухо, с напряжением: “Я встречался с ним мало, но помню его кровно”. О Бекетовых пишет легко, спокойно, с подробностями.

Ему было чем гордиться. Бекетовы – среди друзей и знакомых Карамзина, Дениса Давыдова, Вяземского, Боратынского. В их роду можно встретить землепроходца, актера, стихотворца, журналиста, библиофила, героя Отечественной войны 1812 года…

Замечательные люди окружали и маленького Сашу Блока.

Его дед – знаменитый ученый, ботаник Андрей Николаевич Бекетов был для него другом его детских лет: “…мы часами бродили с ним по лугам, болотам и дебрям; иногда делали десятки верст, заблудившись в лесу; выкапывали с корнями травы и злаки для ботанической коллекции; при этом он называл растения и, определяя их, учил меня начаткам ботаники, так что я помню и теперь много ботанических названий. Помню, как мы радовались, когда нашли особенный цветок ранней грушевки, вида, неизвестного московской флоре, и мельчайший низкорослый папоротник…”

Бабушка Елизавета Григорьевна Бекетова – дочь известного путешественника, исследователя Средней Азии Григория Силыча Корелина. Она была и переводчиком с нескольких языков, давшим русскому читателю сочинения Бокля, Брэма, Дарвина, Бичер-Стоу, Вальтера Скотта, Диккенса, Теккерея, Руссо, Гюго, Бальзака, Флобера, Мопассана и многих других известнейших ученых и писателей. Об этих переводах Блок с достоинством скажет: “…ее мировоззрение было удивительно живое и своеобразное, стиль – образный, язык – точный и смелый, обличавший казачью породу.

Некоторые из ее многочисленных переводов остаются и до сих пор лучшими”. Елизавета Григорьевна встречалась с Гоголем, Достоевским, Толстым, Аполлоном Григорьевым, Полонским, Майковым. Она не успела написать свои воспоминания, и Александр Блок мог впоследствии перечесть только краткий план предполагаемых записок и вспомнить некоторые бабушкины рассказы.

Мать Блока и тетки поэта тоже были писательницами и переводчицами. Через них русский читатель знакомился с произведениями Монтескье, Стивенсона, Хаггарта, Бальзака, Гюго, Флобера, Золя, Доде, Мюссе, Бодлера, Верлена, Гофмана, Сенкевича и многих других.

Перу тетки Екатерины Андреевны Бекетовой (в замужестве Красновой) принадлежит стихотворение “Сирень”. Положенное на музыку Сергеем Рахманиновым, оно стало известным романсом. Мария Андреевна Бекетова войдет в историю русской литературы как автор мемуаров, связанных с жизнью и творчеством Блока.

Мать будет играть в жизни поэта исключительную роль. Именно она станет первым его наставником и ценителем, ее мнение для Блока будет значить очень много. Когда Саша Блок начнет выпускать свой домашний литературный журнал “Вестник”, мать станет “цензором” издания.

Дед, бабушка, мать, тетки… Узкий круг близких людей. И уже в детские годы ощущается самодостаточность для него именно этого круга.

Из детей Блок будет особенно дружен с двоюродными братьями Феролем и Андрюшей, детьми тетки Софьи Андреевны (в девичестве Бекетовой), которая была замужем за родным братом отчима поэта Адамом Феликсовичем Кублицким-Пиоттух. Но для своих игр он в товарищах не нуждался. Силой воображения он мог оживить обычные кубики (деревянные “кирпичики”), превращая их в конки: лошадей, кондукторов, пассажиров, предаваясь игре со страстью и редким постоянством, все усложняя и усложняя выдуманный им мир.

Среди особых пристрастий – корабли. Он рисовал их во множестве, развешивая по стенам комнаты, одаривая ими родных. Эти корабли детского воображения “вплывут” в его зрелые стихи, став символом надежды.

Замкнутость и необщительность в характере маленького Блока проявлялась самым неожиданным образом. От француженок, которых ему пытались нанимать, он так и не научился французскому языку, поскольку, как позже заметит Мария Андреевна Бекетова, Саша “уж и тогда почти не разговаривал даже и по-русски”.

Когда в 1891 будущий поэт поступит в петербургскую Введенскую гимназию, то и здесь со своими одноклассниками будет сходиться трудно, даже к наиболее близким товарищам не испытывая особой привязанности. Его постоянные увлечения гимназических лет – сценическое искусство, декламация и свой журнал “Вестник”. Последний Блок “издавал” с 1894 по 1897, выпустив 37 номеров.

Его троюродного брата Сергея Соловьева, который в это время познакомился с Блоком, “поразила и пленила в нем любовь к технике литературного дела и особенная аккуратность”: “Вестник” был изданием образцовым, с вклеенными иллюстрациями, вырезанными из других журналов.

Но важную роль в развитии поэта сыграли не только близкие ему люди и не только увлечения, но и его дом.

В Санкт-Петербурге, столице Российской империи, пройдет почти вся жизнь поэта. Петербург отразится в его стихах. И все-таки Александр Блок не стал только лишь столичным поэтом. Петербург – это была гимназия, которая вызывала в нем страшные воспоминания: “Я чувствовал себя, как петух, которому причертили клюв мелом к полу, и он так и остался в согнутом и неподвижном положении, не смея поднять голову”.

Петербург – это казенные квартиры, “место жительства”. Домом для Блока стало небольшое имение Шахматово, которое в свое время купил его дедушка Андрей Николаевич Бекетов по совету друга, знаменитого химика Дмитрия Ивановича Менделеева. В первый раз будущего поэта, шестимесячного, сюда привезла мать.

Здесь он жил почти каждое лето, а иногда с ранней весны до поздней осени.

Шахматово – между Дмитровом и Клином. Рядом – Боблово, имение Дмитрия Ивановича Менделеева, где Блок встретится с его дочерью Любой. Между Шахматово и Боблово – село Тараканово, где Александр Блок обвенчается с Любовью Дмитриевной Менделеевой.

Эти места – исконная “московская Русь”: бесконечные дали, поля, леса, реки. Эта земля живет поверьями. Отсюда придут в поэзию Блока “зубчатый лес”, туманы и закаты “Стихов о Прекрасной Даме”. И отсюда же – “Болотные чертенятки”, “Твари весенние”, “Болотный попик”:

На весенней проталинке а вечерней молитвою – маленький

Попик болотный виднется…

Насколько эта “чертовщина” Шахматова милее, роднее жутких демонов Петербурга:

Там, на скале, веселый царь

Взмахнул зловонное кадило,

И ризой городская гарь

Фонарь манящий облачила!..

Шахматовская земля то полна радостных солнечных бликов:

На весеннем пути в теремок

Перелетный вспорхнул ветерок,

Прозвенел золотой голосок, –

То чистой прозрачности:

Осень поздняя. Небо открытое,

И леса сквозят тишиной.

Здесь невероятная глубина:

Болото – огромная впадина Огромного ока земли…

И освященная высь:

Вот – предчувствие белой зимы:

Тишина колокольных высот.

Образ России у Блока родом отсюда. Его Непрядва из цикла “Поле Куликово” и река Лутосня похожи, как сестры: “Река раскинулась. Течет, грустит лениво и моет берега…” Отсюда и его дороги, овраги, туманы, “шелесты в овсе”.

Шахматово в детские годы – это, говоря пушкинскими словами, “покой и воля”. А позже спасение от неестественной, мертвой столичной жизни. С каким облегчением звучат слова Блока в его письме знакомому в 1911: “Здесь, по обыкновению, сразу наступила полная оторванность от мира.

Письма и газеты приходят два раза в неделю”. А через пару строк: “Много места, жить удобно, тишина и благоухание”. В этой земле родились строки: “Выхожу я в путь, открытый взорам…” Для Блока нет поэта без собственного пути.

Его собственный поэтический путь был бы невозможен без Шахматова.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...

Биография Блока Детство