АЗБУКА О ГОЛОМ И НЕБОГАТОМ ЧЕЛОВЕКЕ

Русская сатира XVII в. вовлекла в свою сферу и исстари, еще с XII в., популярный у нас жанр “толковых азбук” – произведений, в которых отдельные фразы расположены были в порядке алфавита. До XVI в. включительно “толковые азбуки” заключали в себе главным образом материалы церковно-догмагический, назидательный или церковно-исторический. Позже они пополняются материалом бытовым и обличительным, в частности – иллюстрирующим гибельность пьянства.

Во многих случаях такие азбуки приспособлялись и специально к целям школьного обучения.

“Азбука

о голом и небогатом человеке”, известная в рукописях также под заглавиями “Сказание о голом и небогатом”, “История о голом по алфавиту” и др., принадлежит уже к числу чисто сатирических произведений. Соседство, в котором в рукописных сборниках находится “Азбука о голом”,- популярные в XVII в. сатирические повести – свидетельствует о том, что она сама трактовалась как произведение, близкое к этим повестям, а не как “толковая азбука” в традиционном ее понимании. В основном “Азбука о голом” заключает в себе рассказ от первого лица о горькой доле живущего в Москве босого, голодного и холодного человека, эксплуатируемого богачами и вообще “лихими людьми”, причем детали текста иногда значительно варьируются по спискам.

В общем бедняк изображается как сын зажиточных родителей, у которых всегда были “аладьи да масляные блины горячие и пироги хорошие”. “Отец мой и мати моя оставили мне дом и имение свое”,- говорит он о себе. В старейшем списке XVII в. разорение героя объясняется так: “От сродников зависть, от богатых насильство, от сосед ненависть, от ябедников продажа, от льстивых наговор, хотят меня с ног свесть… Цел бы был дом мой, да богатые зглотали, а родственники разграбили”.

Случилось так потому, что молодец после отца и матери “остался млад”, а “сродичи” имущество отца его разграбили. В других, более поздних списках злоключения молодца объясняются тем, что он “все пропил и промотал”, или никак не объясняются, сопровождаясь ничего не говорящим замечанием: “Да мне тем не велел бог владеть…”, или: “Да не велел бог мне жить за скудостию моею…”, и т. п. Даже жалкое одеяние молодца все пошло на уплату долгов. “Ферези были у меня самые добрые рогозиные, а завязки мочальные, да и то люди за долг взяли”,- жалуется он. Нет у него и земли, которую он мог бы вспахать и засеять. “Земля моя пуста,- говорит он,- и травою вся обросла, полоть мне нечим и сеять нечево, притом же и хлеба нет”. “Азбука” написана ритмической прозой, кое-где рифмованной, как например:

Люди вижу, что богато живут, а нам, голым, ничего не дают, чорт знаит их, куда и на што денги берегут… Покою себе не обретаю, лапти и сапаги завсегда розбиваю, а добра себе не наживаю.

Встречаются в ней и поговорки, вроде: “На что было ему и сулить, коли самому негде взять”; “Ехал бы в гости, да не на чем, да никуды не зовут”; “Сшил бы к празднику однорятку с королки (кораллами), да животы-та у меня коротки” и др. Все эти особенности “Азбуки о голом”, наряду с типичным просторечным ее языком, ставят ее в один ряд с такими произведениями сатирической литературы второй половины XVII в., как “Калязинская челобитная”, “Повесть о попе Саве” и т. п. (см. ниже). “Азбука” и по своему содержанию и по бытовым деталям должна быть приурочена ко второй половине XVII в., и возникновение ее связывается с посадской средой, внутренние отношения которой она и отражает.