Анализ стихотворного текста (на примере стихотворения В. В. Маяковского “Послушайте!”)

В. М. – мой любимый поэт. Конечно, в наши дни отношение к нему изменилось. Многие мои сверстники думают, что, кроме стихов о Ленине и партии, поэт ничего не писал.

Но это совсем не так. Да, В. М. во имя революции наступал на “горло собственной песне” , отдавая “звонкую силу поэта” пролетариату. “У каждого поэта своя драма…” – писала Анна Ахматова. Есть она и у В. М. Он верил в революцию, боролся стихом с ее врагами, видя их не только в Колчаке и Деникине, но и в советских, новых мещанах, “дряни” . А сегодняшние противники

поэта не хотят этого замечать.

Не знают они и другого: есть ранний М., тонкий лирик, необычайно одаренный стилист, подлинный новатор стихосложения, экспериментатор в области формы. Располагая стихи “лесенкой” , он добился того, что каждое слово становится значимым, весомым. Рифма В. М. – необычайная, она как бы “внутренняя” , чередование слогов не явное, не очевидное – это белый стих.

А как выразительна ритмика его стихов! Мне кажется, ритм в поэзии – самое главное, сначала рождается он, а потом уже мысль, идея, образ.

Некоторые мои ровесники думают также, что стихи В. М. надо кричать, надрывая

голосовые связки. Да, у него есть стихи для “площадей” . Но в ранних стихах преобладают интонации доверительности, интимности. Чувствуется, что поэт только хочет казаться грозным, дерзким, уверенным в себе.

Но на самом деле он не такой. Наоборот, М. одинок и неприкаян, и душа его жаждет дружбы, любви, понимания. Именно такого В. М. я и люблю.

Стихотворение “Послушайте!” написано в 1914году. В стихах этого периода внимательный читатель увидит не только фамильярные, насмешливые, пренебрежительные интонации, но и, присмотревшись, поймет, что за внешней бравадой – ранимая, одинокая душа. Цельность характера поэта, человеческая порядочность, помогавшая ориентироваться в главных проблемах времени, внутренняя убежденность в правоте своих нравственных и эстетических идеалов обособляли В. М. от других поэтов, от привычного течения жизни. Эта обособленность рождала душевный протест против обывательской среды, где не было высоких духовных идеалов.

А ведь он о них мечтал.

Стихотворение – крик души поэта. Оно начинается просьбой, обращенной к людям: “Послушайте!” Таким восклицанием каждый из нас очень часто прерывает свою речь, надеясь быть услышанным и понятым. Лирический герой стихотворения не просто произносит, а, я бы сказал, “выдыхает” это слово, отчаянно пытаясь обратить внимание живущих на Земле людей на волнующую его проблему.

Это не жалоба на “равнодушную природу” , это жалоба на человеческое равнодушие. Поэт как бы спорит с воображаемым оппонентом, человеком недалеким и приземленным, обывателем, мещанином, убеждая его в том, что нельзя мириться с безразличием, одиночеством, горем. Ведь люди рождаются для счастья.

Весь строй речи в стихотворении “Послушайте!” именно такой, какой бывает, когда, ведется острая дискуссия, полемика, когда тебя не понимают, а ты лихорадочно ищешь аргументы, убедительные доводы и надеешься: поймут, поймут. Вот только объяснить надо как следует, найти самые важные и точные выражения. И лирический герой их находит.

(ЦИТАТА) А дальше… Дальше, мне кажется, в очень необычной антитезе, в словах антонимах (антонимами они являются только у В. М., в нашем привычном, общеупотребительном лексиконе это далеко не антонимы) противопоставлены очень важные вещи. Речь идет о небе, о звездах, о Вселенной. Но для одного звезды – “плевочки” , а для другого – “жемчужины” .

Лирический герой стихотворения “Послушайте!” и есть тот “кто-то” , для кого без звездного неба немыслима жизнь на Земле. Он мечется, страдает от одиночества, непонимания, но не смиряется с ним.

(ЦИТАТА) Отчаяние так велико, что ему просто не перенести “эту беззвездную муку” .

Огромное значение в системе изобразительно-выразительных средств у В. М. имеет деталь. Портретная характеристика Бога состоит всего лишь из одной-единственной детали – у него “жилистая рука” . Эпитет “жилистая” настолько живой, эмоциональный, зримый, чувственный, что эту руку как бы видишь, ощущаешь в ее венах пульсирующую кровь. “Длань” (образ, привычный для сознания русского человека, христианина) органично, абсолютно естественно заменяется, как видим, просто “рукой” . Значит Господь Бог, будто пахарь или хлебопек, – простонародный.

Лирический герой, по моему мнению, глубоко и тонко чувствует и переживает все, что происходит с окружающим нас миром, Вселенной, людьми. Вот он говорит кому-то: (ЦИТАТА) И ели первые два предложения вопросительные, то третье – вопросительное, и восклицательное одновременно. Накал страстей, эмоций, переживаемых нашим героем, так силен, что иначе их не выразить как только этим многозначным емким словом “Да?!” , обращенным к тому, кто поймет и поддержит. В нем и обеспокоенность, и забота, и сопереживание, и участие, и любовь…

Я не один, еще кто-то так же думает, как я, так же чувствует, болеет за этот мир, небо, Вселенную всей душой, всем сердцем.

Если бы у лирического героя совсем не было надежды на понимание, он бы так не убеждал, не увещевал, не волновался… Последняя строфа стихотворения (всего их три) начинается так же, как и первая, с того же слова:

(ЦИТАТА) Но авторская мысль в ней развивается совершенно по-другому, более оптимистично, жизнеутверждающе по сравнению с тем, как она выражена в первой строфе. Последнее предложение вопросительное. Но, в сущности, оно утвердительно.

Ведь это риторический вопрос ответ не требуется.

В этом стихотворении нет неологизмов, столь привычных для стиля В. М.. “Послушайте!” – взволнованный и напряженный монолог лирического героя. Поэтические приемы, используемые В. М. в этом стихотворении, на мой взгляд, очень выразительны. Фантастика (“врывается к богу” ) естественно сочетается с наблюдениями автора над внутренним состоянием лирического героя. Ряд глаголов: “врывается” , “плачет” , “просит” , “клянется” – передает не только динамику событий, но и их эмоциональный накал.

Ни одного нейтрального слова, все очень и очень выразительны, экспрессивны, и, мне кажется, само лексическое значение, семантика глаголов-действий указывает на крайнюю обостренность чувств, испытываемых лирическим героем. Основная интонация стиха не гневная, обличительная, а исповедальная, доверительная, робкая и неуверенная. Можно сказать, что голоса автора и его героя зачастую сливаются полностью и разделить их невозможно.

Высказанные мысли и выплеснувшиеся, прорвавшиеся наружу чувства героя, бесспорно, волнуют самого поэта. В них легко уловить ноты тревоги (“ходит тревожный” ) , смятения, затаенную даль.

Стихотворение “Послушайте!” – развернутая метафора, имеющая большой иносказательный смысл – “не хлебом единым жив человек” . Кроме насущного хлеба, нам нужна еще и мечта, большая жизненная цель, духовность, красота. Нам нужны звезды-“жемчужины” , а не звезды-“плевочки” . Имманиула Канта поражали более всего на свете две вещи: “звездное небо над нами и нравственный закон внутри нас” . В. М. тоже волнуют вечные философские вопросы о смысле человеческого бытия, о любви и ненависти, смерти и бессмертия, добре и зле.

Однако в “звездной” теме поэту чужд мистицизм символистов, он не думает ни о какой “протянутости” слова к Вселенной, но В. М. ни в коей мере не уступает поэтам-мистикам в полете фантазии, свободно перебрасывая мост от земной тверди к безграничному небу, космосу. Безусловно, такой свободный полет мысли был подсказан В. М. в ту эпоху, когда казалось, что человеку подвластно все. И независимо от того, в какие тона окрашены астральные образы, сатирические или трагические, его творчество проникнуто верой в Человека, в его разум и великое предназначение.

Пройдут годы, утихнут страсти, российские катаклизмы превратятся в нормальную жизнь, и никто не будет считать В. М. только политическим поэтом, отдавшим свою лиру лишь революции. На мой взгляд, это величайший из лириков, и стихотворение “Послушайте!” – истинный шедевр русской и мировой поэзии.