Анализ стихотворения Жуковского “Я музу юную, бывало…”

Тема предназначения поэтического дара неразрывно связана у Жуковского с философскими размышлениями о смысле жизни человека-творца. Идеальный мир, к которому стремится лирический герой, населен аллегорическими фигурами-помощниками: в стихотворении 1824 г. эти роли исполняют образы Музы и Вдохновения.

Деление художественного пространства на две зоны – прекрасного прошлого и дисгармоничного настоящего – также является приемом, характерным для поэтики Жуковского. Первая строфа посвящена изображению идеального времени, оставшегося

позади. При помощи Музы и Вдохновения судьба лирического субъекта-творца была пронизана “животворящим” лучом творчества.

В гармоничном прошлом между ключевыми понятиями Жизни и Поэзии ставится знак равенства.

Во второй строфе возникает еще один неземной образ – “дарователя песнопений”, или “Гения чистой красоты”. Фигура Гения не тождественна образу Музы: это надежный “крылатый проводник” в идеальное пространство, задающий ориентиры лирическому субъекту, заплутавшему в тумане сомнений (“Жизнь”).

Духовный

“вожатый” покинул героя-творца, и настоящее наполнилось пустотой. Реальное время лишено вдохновляющих визуальных и звуковых образов: “нет видений” в душе поэта, молчит “голос арфы”. Два риторических вопроса передают главные переживания: возможно ли возвращение к идеальной ситуации?

Лирический герой, переживающий трудную минуту, находит спасение в терпении и надежде. Воспоминания о “временах прекрасных”, “милых” обозначаются метафорой “цветы”. Символический букет предназначается для “алтаря священного” Гения, приближая аллегорический образ к вечному началу.

Связь лирического “я” и мифологического проводника сродни отношениям между верующим и божеством, которые оформляются при помощи ритуала – подношения “цветов”-воспоминаний.

Финал произведения звучит оптимистически. Хотя герою неведом точный срок возвращения “светлых вдохновений”, он живет надеждой: “Былое сбудется опять”. Залогом светлой веры служит мерцание звезды, символизирующей незримое присутствие божества-проводника.

Романтическая формула “гений чистой красоты” возникла в поэтическом тексте Жуковского четырьмя годами ранее: она появилась в переложении “Лаллы-Рук” Томаса Мура. Крылатая фраза вошла как цитата в прекрасные пушкинские строки, воплотившие возвышенное небесное начало в женском образе.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...

Анализ стихотворения Жуковского “Я музу юную, бывало…”