Анализ стихотворения “Стенька Разин” Цветаевой М. И

“Стенька Разин”
Среди лирики М. И. Цветаевой выделяется цикл “Стенька Разин” (1917), стилизованный старорусский сказочно-былинный стиль. В отличие от многочисленных исповедей-монологов лирической героини это произведение имеет лиро-эпический сюжет. В его основе лежат фольклорные исторические песни о Степане Разине.
Для М. И. Цветаевой важны не социальные корни личности героя, не его историческая роль – в центре внимания поэта оказывается история любви русского атамана к чернобровой княжне-персиянке.
Композиционно произведение

распадается на три неравновеликие части. Первая из них представляет собой своеобразную экспозицию. Под покровом заступницы-ночи с полоненной персиянкой “отдыхает бешеный атаман”.

Эпитет “бешеный” как нельзя метко определяет исполненный безудержной удали характер героя. Сопровождающий любовную сцену необычный звуковой образ – “соловьиный гром”, а также эпитет “жаркий” (“с своей княжною из жарких стран”, “над жарким его шатром”) символизирует разгар любовных угех.
Интересно, что ночь в раннем творчестве М. И. Цветаевой осмысливается в русле традиционной

романтической символики. Это особое время, когда душа погружается в стихию страстей и сердечных терзаний. Однако ночь представляется авторскому лирическому сознанию не только как царство любви и поэзии, но и как оплот сатанинских сил, что усиливает в стихотворении мотив греховного искушения.
Примечательно, что в дальнейшем в творчестве М. И. Цветаевой наметится существенное изменение в использовании образа ночи. С 1920-х годов символика ночи утрачивает романтическую окраску. Ночь становится эквивалентом судьбы и смерти (как физической, так и духовной).
Вторая часть стихотворения также открывается спокойной на первый взгляд, картиной. Настораживает лишь зловещая тишина, окружающая героев:
И не видно звезд, и не слышно волн, –
Только весла да темь кромешная!

Как мы уже упоминали, звезда – традиционный поэтический символ надежды и веры. Отсутствие звезд – своеобразный символический недобрый знак, возвещающий о предстоящей трагедии.
Затем образ романтической ночи в данном стихотворении олицетворяется, персонифицируется. Она становится невольной свидетельницей разговора героев, в котором Стенька называет персиянку жемчужинкой. Жемчужинка, как известно, похожа на слезинку.

Данный образ традиционно используется в поэзии как символ печали. В стихотворении он повторяется в заключительной части произведения, наполненный именно этим смыслом.
Центральный образ второй части – фигура самого атамана. Быстрая смена настроений разоблачает коварство Степана. “Я твой вечный раб”, – восклицает он ночью, обращаясь к девушке. Утром романтические чары персиянки ослабевают, и подстрекаемый казачками, атаман бросает персиянку в пучину вод.

Смертный грех вечным, несмываемым грузом падет на его душу. Степан изображен в сильном гневе. Выразителен портрет героя, состоящий из ярких психологических деталей (“рот закушен в кровь”, “ходит атаманова крутая бровь”, “побелел Степан – аж до самых губ”).

Благодаря экспрессивным синтаксическим конструкциям традиционные черты романтического героя в портрете Степана начинают выполнять индивидуализирующую функцию.
Интересно сравнение атамана с грозным дубом (“И стоит Степан – ровно грозный дуб”). Оно не только оттеняет упрямую, несокрушимую силу характера героя, дерево в мифологии символизирует мотив жертвенности. Расправляясь в угоду своим соратникам с прекрасной пленницей, Степан приносит в жертву как персиянку, так и свою душу.
В третьей части возникает традиционный для русской романтической поэзии мотив сна. Ее центральный поэтический образ – полоненная персияночка. Он создается при помощи повтора ряда деталей из первой и второй частей, но детали эти переосмысливаются, словно отражаясь в стеклянном пологе, под которым понимается водная гладь.

Так, жемчуг – в начале произведения деталь, символизирующая красоту, оборачивается трагическим символом горя. Поэтичный зрительный образ жемчужинок на нитке подкрепляется звуковым образом звона капающих слезинок:
И снится Разину – звон:
Ровно капельки серебряные каплют.
Лихая удаль атамана на деле оборачивается бессердечностью. Очерствевшее сердце героя превращается в стеклянный осколок. Тема греха, заявленная уже в начале произведения (“И уносит в ночь атаманов челн Персиянскую душу грешную”), перерастает в тему возмездия.
Я приду к тебе, дружочек,
За другим башмачком,

– восклицает мертвая персиянка со дна речного.
Интересно представлено осмысление совершенного злодеяния с точки зрения религии. Примечательно, что конфликт атамана со своими казаками первоначально возникает на религиозной почве:
Належался с басурманскою собакою!
Вишь, глаза-то у красавицы наплаканы!

Затем сам атаман, утопив персидскую княжну, называет своих сподвижников “нехристями”. Этот кульминационный момент произведения динамичен. Могучий, словно дуб, он вдруг пошатнулся, почувствовав себя словно опьяненным гневом. В финале же загубленная персиянка неожиданно предстает в образе божьей матери:
И снится лицо одно –
Забытое, чернобровое.
Сидит, словно божья мать,
Да жемчуг на нитку нижет.

Потерянный красный башмачок погубленной Разиным княжны, скорее не знак ее страсти, а символ жертвенности.
Поэтичен звуковой образ финала, имитирующий традиции женского восточного танца:
И звеняг-звенят, звенят-звенят запястья.
Затонуло ты, Степаново счастье!

Звуковое удвоение “Степаново счастье” гармонично завершает аллитерационный звуковой повтор. Персияночка словно протягивает к Степану руки, заманивая его на дно. Финал стихотворения словно предвещает трагический конец самого Степана.
Строго говоря, Степан Разин скорее не лирический герой стихотворения, а лирический образ-персонаж, удачно воплощающий идею русского национального характера, его несокрушимый бунтарский дух и нереализованные богатейшие возможности.