Анализ стихотворения Пастернака «Красавица моя, вся стать…»

В конце 1920-х годов Пастернак встретил женщину, ставшую его второй большой любовью, — Зинаиду Николаевну Нейгауз. Она была замужем за известным советским пианистом. Чувства к Борису Леонидовичу у нее возникли не сразу, но когда любовь захватила ее, брак не стал преградой.

Окончательно отношения с супругом Зинаида Николаевна разорвала в 1931 году, отправившись с поэтом в путешествие по Грузии. Пастернак посвятил Нейгауз немало удивительных по своей силе стихотворений. Одно из них — «Красавица моя, вся стать…», датированное тем

самым судьбоносным 1931-ым.

В нем тема любви органично переплетается с размышлениями, связанными с природой творчества.

В понимании Пастернака процесс появления на свет произведения искусства заключается не в создании новых форм, а в открытии старых через призму свежего восприятия. Художник откликается на красоту окружающего мира. Искусство становится произведением двух множителей — жизненного потенциала и чувств творческого человека.

Об этом говорится и в рассматриваемом стихотворении. Женщина, которой восхищается лирический герой, давно ему знакома. Красота постоянно порождает формы, эстетика

изучает их в течение множества веков, поэтому человеком уже давно выработаны законы, приняты образцы.

Неслучайно Пастернак упоминает именно Поликлета — древнегреческого скульптора, творившего во второй половине пятого столетия. Дело в том, что он был влиятельным теоретиком искусства, свои мысли изложившим в труде под названием «Канон», где особенно важное место отведено разбору золотого сечения. По мнению Бориса Леонидовича, открыть в привычном новое можно только в том случае, если красота провоцирует возникновение особого чувства, способного подвигнуть художника на создание произведения искусства.

Этот постулат подтверждается первой строфой стихотворения «Красавица моя, вся стать…».

Поэт отличался особенным отношением к женщине. Образ представительницы слабого пола в его лирике избавлен от крайностей. Это не Прекрасная Дама, не гений чистой красоты, не воплощение ветрености и коварства, не жертва превосходства мужчины.

Больше всего Пастернак ценил в женщине ее изначальную близость к природе, естественность, убедительность. Недаром второй большой любовью Бориса Леонидовича стала Нейгауз. С ней он чувствовал себя защищенным, она умела максимально комфортно обустроить совместный быт, в высшие сферы не устремлялась, могла полностью раствориться в интересах супруга.