Анализ стихотворения Бунина “В цирке”

Характерной чертой зрелой бунинской лирики становится интертекстуальность, и для понимания произведения 1916 г. следует обратиться к ахматовским мотивам, присутствующим в тексте стихотворения. Нельзя сказать, что при жизни Бунина и Ахматову связывали дружеские отношения – наоборот, многочисленные свидетельства сообщают, что два художника не переносили друг друга. Интертекстуальные переклички доказывают иное: родственные образы и художественные приемы сближают поэтические миры авторов-современников.

Их объединяют пристальное внимание

к окружающему и стремление передать правдивую картину мира через точные детали.

“В цирке” тематически сходно с ахматовским стихотворением “Меня покинул в новолунье…”, созданным пятью годами ранее. Центральный образ произведения – “канатная плясунья”. Героиню оставил возлюбленный, она переживает душевную драму, но вынуждена раз за разом выходить на арену, скрывая пустоту и тоску за улыбкой и ярким цирковым нарядом.

Из монолога лирической героини следует, что сердечные терзания и одиночество страшнее опасных кульбитов на высоте.

Драматический образ воздушной гимнастки

навеян ахматовскими строками. Первое, о чем упоминает автор, – застывшие и блестящие зрачки глаз героини. Характеристика взгляда аналогична портрету несчастной Аленушки из одноименного стихотворения.

В бунинской трактовке женского портрета “блескучие и стоячие” глаза являются признаком сердечной дисгармонии, отчаяния и душевных мук.

Образ артистки связан с понятием “лазурной выси”, которое встречается в тексте дважды. Пустая бездна кажется живой и враждебной: она издает мерцание и шипение. “Лазурная вышина” также является источником неопределенной “сжатой силы”, со свистом колеблющей струну, по которой осторожно скользит героиня. Гимнастка действует бесшумно, и этим контрастирует с опасной пустотой.

Продвижение по веревке сопряжено с трудностями: артистка идет “качаясь” и “толчками”, преодолевая противодействие неведомых сил. Поединок сопровождается таинственным пением скрипки и вниманием “тысячи взоров” зрителей. Эти детали сгущают драматизм ситуации, закручивая пружину “сжатой силы” лирического повествования.

Финальная характеристика героини – “наяда, лунатик, дитя” – подчеркивает неземное начало, странность и беспомощность в облике воздушной гимнастки. Эти черты сближают центральный образ с загадочной лазурной бездной, снижая остроту противостояния.