Анализ стихотворения Бунина “На пруде”

В произведении, появившемся в 1887 г. и подвергнутом нескольким редакциям, начинающий поэт изображает погожее утро на водоеме, расположенном недалеко от деревни.

Стихотворение начинается с лаконичных определений обстоятельств лирического повествования: утренний час, спокойный пруд, стаи ласточек. Последний образ порождает аллюзии на строки Фета. Сходны и детали художественного пространства. В варианте Фета также появляется лирический герой, “праздный соглядатай” пейзажных картин.

Имеется и пруд – только не утренний, а вечерний.

В обоих поэтических текстах изображен стремительный полет ласточки над самой гладью воды, но есть и разница. Лирическому герою Фета поведение птицы кажется восхитительным, но опасным и дерзновенным.

Бунинская трактовка звучит спокойнее, бесстрастно фиксируя картину, увиденную героем-созерцателем. Юный автор наполняет пространство звонким птичьим пением, а фетовская зарисовка остается беззвучной, постепенно переходя в философское обобщение.

Взгляд лирического героя Бунина перемещается, захватывая панораму зеленеющих лугов и леса, окружающих пруд. Во второй и третьей строфах дважды повторяется

сравнение водной глади с зеркалом: в первом случае в ней видны берега, во втором – лес и небо. Фраза “опрокинулся лес”, обозначающая отражение в воде, вновь отсылает читателя к лирике Фета: троп является цитатой из произведения “Над озером лебедь в тростник потянул”. Рифма “лес” – “небес” также позаимствована юным поэтом у мастера.

Однако отличны пути развития лирического повествования: далее Фет переключается на изображение романтической пары, а его ученик углубляется в описание белых облаков и бесконечности светлой “глубины”.

В финальных строках сосредоточенный бунинский созерцатель улавливает “тихий звон”, который слышится с деревенских полей.

Поэтическое пространство “На пруде” наполнено заимствованными образами и приемами, порожденными ученическим, школьным желанием подражать учителю. Сближает с фетовскими традициями и размер стиха – трехстопный анапест, восходящий к знаменитому “На заре ты ее не буди…” Тем не менее проба пера удалась: многочисленные аллюзии не повлияли на самостоятельные интонации стихотворения. Пейзажная зарисовка, по-бунински подробная и яркая, заканчивается многообещающими мотивами глубины и света, которые позже получат серьезное философское осмысление.