Анализ первой главы поэмы “Облако в штанах”

В первой главе поэмы “Облако в штанах” рассказывается о том, как к лирическому герою не пришла возлюбленная. Он мучается и страдает на фоне неуютного декабрьского пейзажа. Благодаря экстравагантной лексике и каскаду причудливых метафор поэту как нельзя более удачно удавалось передать силу человеческих страданий, их порывистую динамику.

Ведь настоящее горе и отчаяние никогда не бывает утонченно красивым, как в сентиментальных романах восемнадцатого века. Это крик, вой, безудержный накал эмоций, лишь изредка прерываемый приступами

молчаливого отчаяния.
При помощи емких художественных деталей В. Маяковский создает обобщенные портреты персонажей. Лирический герой -“жилистая громадина”. Со стороны он выглядит мужественным и спокойным (“бронзовый”, “сердце – холодной железкою”).

На самом же деле душа его мучительно просит любви и ласки.
Ночью хочется звон свой спрятать в мягкое, в женское, – В тоске признается он. Только очень талантливый писатель может так поэтично и в то же время откровенно рассказать об интимном. В этих метафоричных строках воплощена вся нечеловеческая боль одиночества.

Лирический

герой, чувствует, что его предали, даже еще не зная об этом наверняка. Он уязвлен и беспомощен. Страдания от неразделенной любви усиливаются томительным ожиданием избранницы. Нетерпение лирического героя ярко и выразительно передает поступательный ряд числительных:
“Приду в четыре”, – сказала Мария. Восемь. Девять.

Десять.
Выразительны в этом отношении и глаголы (“стонет”, “корчится”, “горблюсь в окне”).
В. Маяковский не пишет: “Это было декабрьским вечером”. Он повествует так:
Вот и вечер в ночную жуть ушел от окон, хмурый, декабрый.
И это мрачное описание еще более сгущает краски. Интересен звуковой состав подобранных слов: почти в каждом из них есть шипящие согласные. Они ассоциируются с шумом дождя и ветра и передают состояние непогоды. Таким образом, читатель догадывается о том, что делается за окном, еще задолго до того, как В. Маяковский прямо напишет об этом:
В стеклах дождинки серыеСвылись, Гримасу громадили, как будто воют химеры Собора Парижской Богоматери
Собор Парижской Богоматери – величественное религиозное сооружение в самом сердце Парижа. В поэме много религиозных мотивов, обрамляющих исповедальный монолог “тринадцатого апостола”. Но в данном случае упоминание о соборе не только усиливает богоборческое звучание поэмы, но и срабатывает как эстетически удачное изобразительно-выразительное средство.

Сам собор имеет сложное и интересное архитектурное решение. На одном из ярусов его устрашающе возвышаются упомянутые В. Маяковским химеры, или гаргулии. Их жадно и хищно распахнутые волчьи пасти напоминают о каре небесной.

И сам готический архитектурный стиль, в котором выполнен знаменитый Нотр-Дам, призывает к суровому аскетизму и терпению. Вспомнить мрачную атмосферу Средневековья заставляют не менее жесткие строки:
Упал двенадцатый час, Как с плахи голова казненного.
Лирический герой, потеряв возлюбленную, ощущает себя на грани жизни и смерти. Он ищет сочувствия у дождя, но дождинки Серые лишь воют в ответ, “как будто воют химеры собора Парижской Богоматери”. Поэтическое сравнение лишь усиливает глубину страданий лирического героя, придает им вселенский масштаб.

Метафоры (“скоро криком издерется рот”) и сравнения (“как больной с кровати, спрыгнул нерв”) подчеркивают физический характер этой невыносимой боли – боли разбитого сердца. Картину скачущих бешеных нервов экспрессивно дополняет интерьер комнаты (“двери вдруг заляскали, будто у гостиницы не попадает зуб на зубу).
Наконец возвращается возлюбленная, “резкая, как “нате!”. Сообщая лирическому герою о своем предстоящем замужестве, вся она воплощает в себе вызов, отторжение. Тот остается внешне спокойным.

Но безмерное горе его выражают метафоры (“вы – Джиоконда, которую надо украсть”) и сопоставления (“Погибла Помпея, когда раздразнили Везувий”), в основе которых лежит обращение к известным культурно-историческим фактам. “Мона Лиза” (“Джоконда”) – картина итальянского художника Рафаэля, непревзойденный идеал загадочности и женственности.
Страшна и трагична сцена, изображенная на картине К. Брюллова “Последний день Помпеи”, на которой могучий вулкан Везувий низвергает свои гибельные потоки лавы на несчастный город.
Контраст большого и маленького, использованный в начале главы, сменяется в этой сцене противопоставлением внешнего покоя и внутренней, душевной бури.
В финале главы лирический герой сообщает маме, что у него “пожар сердца”. Далее эта метафора становится развернутой, и перед глазами проносится картина тушения этого пожара. Этот прием призван выразить налет легкой иронии, с которой лирический герой относится к своим страданиям.

Действительно, стоит ли так переживать из-за возлюбленной, которая променяла чистое искреннее чувство на выгодное замужество.
Ход художественного времени играет в первой главе поэмы большую роль. Его течение удачно передают выразительные метафоры. Каждая из них глубоко продумана автором: вечер уходит, полночь мечется с ножом, а ночь “по комнате тинится и тинится, из тины не вытянуться отяжелевшему глазу”. Эти фрагментарные описания передают смену душевного состояния лирического героя.

Сначала он тревожится, потом негодует и страдает, а затем от усталости у него начинают слипаться глаза.
Художественное время и пространство в поэме взаимосвязаны. Мучительно медленное во времени для лирического героя ожидание отягощается замкнутым художественным пространством.