Анализ цикла стихотворений Блока “На поле Куликовом”

При анализе поэтики Блока нужно учитывать, что 1908 год был годом мрачнейших переживаний поэта – личных и общественных. Поэтому и исторический “оптимизм” стихов “На поле Куликовом” двойствен, прямолинейному толкованию он не поддается. Лирический герой стихотворения восклицает: “И вечный бой!”, но это возглас не только воина XIV века, но и его дальнего потомка, рафинированного человека XX века, продолжающего ощущать себя перед враждебным станом готовым к битве.

Исторический оптимизм поэта складывается в признании непобедимости

народного рвения “за святое дело мертвым лечь”.

Личное отчаяние, прорывающееся в некоторых стихах А. Блока, да и в его прозаических высказываниях и письмах, в цикле “На поле Куликовом” поглотилось величавостью народного дерзания. Мертвенность покоя, покорности оказалась мнимой, ибо извечный бой завещан нам историей. Отсюда во втором стихотворении цикла вещие строки:

За Непрядвой лебеди кричали, И опять, опять они кричат…

Символически напоминают, что Куликовская битва продолжается, а все стихотворение заканчивается драматической строфой: “Я – не первый воин, не последний…

История предстала перед взором поэта в неумолимости своего движения сквозь кровь, горе, в героическом подвиге народа. И это ощущение истории как реальности народной жизни и стало формой приобщения поэта ко всеобщему.

В творчестве А. Блока стихи “На поле Куликовом” имели значение огромное. Поэт неоднократно обращался к исторической трагедии разрыва между народом и интеллигенцией. В этой сложной драматической коллизии он не искал однозначных решений. Он наглядно убеждался, что в условиях социальной нищеты происходит разрыв между народом и культурой, что народ – за неграмотностью – не читает выстраданных им книг, а в этом заключена трагедия не только народа, но и самой интеллигенции.

Его собственная душевная мука была отражением этой социальной трагедии. В сложной символике цикла стихов, посвященных реальному событию народной истории, лирический герой приобщается к муке и подвигу народа и тем преодолевает свою роковую отчужденность.

Последнее стихотворение цикла “На поле Куликовом” помечено декабрем 1908 года, а несколько раньше, в октябре, Блок создал стихотворение “Россия”, в котором вновь обращается к символической, столь любимой им гоголевской тройке, несущейся по бескрайним просторам России. Но это уже не “птица-тройка”, – Блок увидел стертые шлеи, вязнущие в расхлябанных колеях расписные спицы колес

Россия, нищая Россия, Мне избы серые твои, Твои мне песни ветровые, Как слезы первые любви! Вновь все тот же мотив: “О, Русь моя! Жена моя! До боли. “

Причудливо переплетаясь, проходят тоскливая боль о нищете серых изб и преклонение перед женственной тенью:

А ты все та же – лес, да поле, Да плат узорный до бровей.

И заканчивается стихотворение воспоминанием о мгновенном взоре из-под платка и осторожной тоске ямщика, песней погоняющего свою захудалую, увязающую в родимой хляби тройку.

В стихотворении “На железной дороге” героиня Блока приобрела необычайную рельефную демократичность. Прекрасная Дама аристократична, она соизмерялась с неоглядностью космоса, Незнакомка прекрасным, но чуждым видением прошла сквозь низменный быт. А девушка на затерянном полустанке – дитя народа, за ее единичной судьбой – множество демократичных судеб.

Девушка “в цветном платке” с затерянного полустанка и ратник XIV века, задумавшийся о судьбе родины на берегу Непрядвы, оказались в общем поэтическом цикле, ибо при всем своем различии выражали демократические устремления поэта.

История как проявление роевой жизни народа приобретала в его глазах непоколебимую несомненность. Народен герой Куликовской битвы, он сам говорит о себе: “Я – не первый воин, не последний”, на его плечи пала судьба родины; народен образ блоков-ской девушки – сестры толстовской Катюши Масловой. На ее плечи также пала железная тоска родины.

Оба эти образа воплотили и веру поэта, и его же отчаяние, неприятие им ужаса реального исторического бытия.

Историческая ответственность героя совпала с его демократической природой. Это ощущение нового героя и укрепило “могучую тоску” поэта по освежающей грозе, по новой битве у берегов символической Непрядвы, реки национального освобождения. В неправом мире “не может сердце жить покоем”, но не может оно жить и бороться в одиночку, ибо принадлежит народу, народной рати, только и способной вести битву за родину, за мир – достойный человека.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...

Анализ цикла стихотворений Блока “На поле Куликовом”