Альцест – характеристика персонажа

Произведение: Мизантроп

АЛЬЦЕСТ (фр. Alceste) – герой комедии Мольера “Мизантроп” (1666). А.- один из наиболее загадочных мольеровских персонажей.

Уже три столетия, протекшие со дня премьеры комедии, критики спорят о природе этого образа: то объявляют мизантропа “развлекательным персонажем” (П. Бенишу), то усматривают в нем сходство с самим Мольером, находя у обоих неврастению (Р. Ясински), то, наконец, обнаруживают нечто трагедийное (Г.

Н. Бояджиев, С. С. Мокульский, Д. Обломиевский).
А.- несомненно, “интеллектуальный герой”.

Его легко было бы посчитать “рупором идей”, если бы не особая пристрастность, с которой автор размышляет о своем мизантропе, так благородно настроенном и так нелепо и неразумно действующем. Пьесу “пронизывает” философский диспут о природе человека и законах общества, который ведет А. со своим другом Филинтом. Мольеровский протагонист исповедует моральный ригоризм и “жажду абсолюта”, его приятелю ближе позиция терпимости к людскому несовершенству, коренящаяся в смирении перед непререкаемыми законами естества.

В этом извечном споре, восходящем еще к античной древности (см. трактат

Сенеки “De ira”), нет правых и ошибающихся, как нет человека, способного превозмочь свою природу, и нет индивида, хоть изредка не жаждущего “справедливости”.
Не питающий иллюзий относительно людской породы, суровый судья общественной нравственности, ригорист и идеалист, А. мучительно влюблен в кокетливую Селимену, грациозное воплощение “модного порока” лицемерия. Девушка ведет нечестную, но весьма изобретательную игру с целой дюжиной воздыхателей, среди которых А. В салоне Сели-мены, настоящей “школе злословия”, аристократическая молодежь упражняется в иро ническом словесном портретировании общих знакомых. Поведенческая стратегия героини, возможно, не более чем следование моде, предписывающей молодой особе высшего аристократического круга изящное злоязычие и “легкость обращения”. Однако А. ополчается на неискренность любимой, находя у двадцатилетней озорницы явные признаки общего нравственного распада.

Впрочем, равное негодование вызывают у А. все проявления двуличия: вежливость Филинта, изящно орнаментированная “игра в мнения” окружения Сели-мены, “предательство, измены, плутни, льстивость”, культивируемые при дворе. Способность жить в воображаемом мире, не желая замечать требований и законов реальности, столь характерное свойство мольеровских персонажей (мнимого рогоносца Сганареля, господина Журдена, Оргона, мнимого рогоносца Аргана), у А. превращается в своеобразный аутизм, стремительно развивающийся на наших глазах. Но мрачная экзальтация героя и его бунт против всего, что “при дворе и в свете окружает”, имеет двоякую природу.

И именно это обстоятельство сообщает образу психологическую объемность и предопределяет его драматизм. Раздражение А. может быть прочитано и как принципиальное неприятие законов бытия, где ложь цементирует жизнь социума, оказывается своего рода “общественным договором”, залогом гражданского согласия. Но оно может быть объяснено и его любовным поражением: неустанный бичева-тель людских пороков попадает в сети к самому двусмысленному из человеческих существ, и даже его острое зрение не может избавить героя от плена иррациональной страсти. Мизантроп честен и нетерпим к нарушителям заповеди “не лги”, но сам отягощен смертельным грехом – гордыней, мешающей ему обрести гармонию с миром и с самим собой.

Он высокомерно требователен к другу, даже груб с ним, бесцеремонен с чувствами добродетельной, любящей его Элианты и эгоистически требователен к Селимене. Он – неизлечимый эгоцентрик, и эта характерологическая особенность героя придает определенную шаткость его позиции. По существу в “высокой комедии” как бы два “трудно сливаемых” А. Один – трибун и протестант, другой – разочарованный любовник, больной черной меланхолией, распространяющий свое плохое настроение на весь свет. Тем не менее перед нами единый образ.

Возможно, рисуя ситуацию, проявляющую безнадежность человеческого стремления к идеалу, великий комедиограф по-своему и в соответствии с жанром своего произведения показал двойственную природу этого стремления. Счастливые – добры и терпимы, неудачник склонен искать причины своего несчастья в “объективных закономерностях” бытия. И тогда история непримиримого обличителя становится комедийной историей человека, утратившего здравый смысл, а вместе с ним и реальный взгляд на вещи.

Нонконформизм А. был смешон для современников Мольера, о чем пишут многие исследователи (П. Бенишу, У. Д. Хауэрт и др.). Сам автор в роли своего героя, по рассказам Буало, выглядел очень комично. Однако со временем в образе А. отчетливее проступили трагические черты; А.- правдолюбец и мученик – одержал верх над влюбленным меланхоликом.

В России А. С. Грибоедовым была создана комедия “Горе от ума”, герой которой Чацкий, по мнению многих, является парафразом мольеровского мизантропа.
Впервые пьеса была представлена в парижском театре Пале-Рояль в 1666 году. Роль А. исполнил сам Мольер. В дальнейшем в роли героя выступил молодой актер лирического и даже трагедийного плана Сарон.

В России А. играли И. А. Дмитревский (1757), П. С. Мочалов (1823), М. М. Петипа (1889).