Актуальность образа главного героя комедии Мольера “Мещанин во дворянстве”

Это вовсе не комедия, это дело очень

Серьезное.

Мольер

Желание каждого человека выбиться в жизни – стать лучше, умнее, богаче, вполне понятно. Достойно уважения его стремление подняться на ступеньку выше. Главное здесь – не выглядеть смешным, подражая лишь каким-то внешним признакам и оставаясь внутренне все на том же уровне.

Вот и герой комедии Мольера “Мещанин во дворянстве” господин Журден поставил себе целью “перебраться” из мещанского сословия в дворянское – стать дворянином. Он хочет сразу всего: и знатности,

и образованности, и деликатных манер, и общей культуры, и следования моде, и блестящих знакомств.

Казалось бы, его желание “понабраться ума-разума” более чем похвально. Прекрасно, что он не стыдится признать свое невежество и нанять учителей по всем предметам – от философии до фехтования: “Пусть меня выдерут хоть сейчас, при всех, лишь бы знать все то, чему учат в школе!”

Но как же смешон он, желая достичь вершин науки и культуры за несколько дней! Как комично его “открытие”, что он, оказывается, говорит прозой!

Как досадно, что он позволяет обманывать себя целому полку шарлатанов

– так называемых учителей! И все-таки в своем желании учиться он выше госпожи Журден, Клеонта, служанки Николь – носителей здравого смысла. В этом-то и гений Мольера, что, выходя за рамки классицизма, он создает своих героев не однозначно положительными или отрицательными, а показывает их живыми людьми, с достоинствами и недостатками.

Другое дело, когда в погоне за внешними признаками высшего общества господин Журден облачается в нелепейший костюм, потому что “Все господа так носят”, когда важно кричит: “Эй, два моих лакея!” Портной с подручными легко выманивают у него деньги, просто повышая его титул – от “Вашей милости” до “Вашей светлости”. Так же легко одурачивает Журдена Дорант, который, не собираясь отдавать прежние долги, занимает у него вновь, рассказывая, что утром он говорил о господине Журдене в “королевской опочивальне”. “Многие с радостью дали бы мне взаймы, но вы мой лучший друг, и я боялся вас обидеть, если попрошу у кого-нибудь еще”, заявляет граф, обделывая в доме господина Журдена свои дела, ухаживая за счет хозяина за маркизой Дорименой и даже пользуясь услугами нотариуса, оплаченного Журденом, чтобы оформить свой брак с ней.

Венец всего – непревзойденная комическая сцена посвящения Журдена в “мамамуши”, чтобы будущий тесть был достоин сына турецкого султана, в которого переоделся Клеонт, – сцена с плясками, маскарадом, тарабарщиной перевода “с турецкого” и даже битьем палками по спине.

Конечно, стремясь стать дворянином во что бы то ни стало, Журден преследует благородную цель: он думает о будущем дочери и хочет, чтобы она жила лучше, чем он: “Добра для дочки у меня припасено довольно, недостает только почета, вот я и хочу, чтобы она была маркизой”. Кроме того, господин Журден искренне отождествляет знатность с честью, достоинством, умом, высокой культурой.

Еще не научившись отличать показное от настоящего, “снимать шелуху”, он принимает авантюриста графа Доранта за честного человека, обладающего, кроме титула и хороших манер, несомненными достоинствами, и отталкивает любимого дочерью Клеонта: “Вы – не дворянин; дочку мою вы не получите”. А ведь именно в уста Клеонта Мольер вкладывает идею своей бессмертной комедии: “Стыдиться тех, от кого тебе небо судило родиться на свет, блистать в обществе вымышленным титулом, выдавать себя не за то, что есть на самом деле, – это, на мой взгляд, признак душевной низости”.

Читая это произведение Мольера, еще раз убеждаешься в том, что не место красит человека, а человек – место. Эти мудрые слова сейчас особенно актуальны, когда люди, ничего собой не представляющие, стремятся получить высокую должность, титул, власть. Главное не в титуле, не в должности, не в костюме – главное в самом человеке.

Честь и достоинство, ум и высокая нравственность присущи личности и не являются привилегией какого-то одного сословия.