Агриппа д’Обинье (1552- 1630), выдающийся французский писатель, поэт

Обратившись к циклу поэм Агриппы, заметим, что цикл этот явственно членится на три части – не композиционно, а по своей тематике: поэмы “Бедствия”, “Государи”, “Лезвия” посвящены преимущественно общеисторическим событиям французской жизни XVI в.; поэмы “Золотая палата” и “Пламена” вырастают из фактов истории кальвинистской и протестантской церкви и построены на отдельных эпизодах борьбы реформы против папства; наконец, поэмы “Возмездие” и “Суд” – мечта о неосуществившейся расправе с политическими

врагами кальвинизма; избежав мести Агриппы и его единомышленников, эти враги не избегнут суда историй, высшей справедливости.

В целом эти три темы, объединенные циклом поэм Агриппы, подводили итог целому полустолетию французской политической мысли и французской литературы. Поэмы Агриппы по-своему выражают основные важнейшие идеи, волновавшие его. современников, и подчас эти идеи в строках Агриппы были высказаны острее и шире, чем в книгах политиков, теологов и мемуаристов. Присмотримся к литературно-политической актуальности “Трагических поэм”, которая раскрывается полностью только на всем богатейшем

фоне французской общественной мысли XVI в.

Итак, первая тема – общеисторические события, религиозная война, интервенция, развал Франции (поэмы “Бедствия”, “Государь” и “Лезвия”). Виновников всего этого Агриппа видел в семье Валуа и ее итальянском окружении, в кардинале Шарле Лоррэнском и особенно в папской церкви с ее агентами-иезуитами. Таково было мнение не только Агриппы, но и всех его выдающихся современников-кальвинистов. Агриппа делал некое поэтическое обобщение, вывод в стихах, построенный не только на личном опыте, но и на целом ряде боевых политических книг, приток которых особенно оживился именно в 70-х гг.

XVI в., к которым, как мы помним, относится во всяком случае первая поэма его цикла.

В 1573 г. выходит знаменитый “Призыв к пробуждению французов”, подписанный “Евсением Филадельфом, Космополитом” (псевдоним так и остался нераскрытым). Книга эта была своеобразной политической энциклопедией 70-х гг. XVI в. В ней изображалось фантастическое странствование трех путников – Филалета, Политики и Историографа, – ищущих в Европе местопребывание Истины, которую они находят в Венгрии под покровительством великого Турка (невольно вспоминается надпись на кошельках и поясах г, е-зов! – “лучше турок, чем папа”). Беседа Истины с гугенотом Фила-летом прервана воплем церкви, жалующейся на смуту и гражданскую войну во Франции.

Особое негодование церкви вызывает Варфоломеевская ночь и гибель Колиньи. Вся эта часть существенно напоминает соответствующие места из “Бедствий” и “Лезвий”, а завершающее жалобу церкви библейское проклятие отзовется эхом в частых проклятиях, щедро рассыпаемых Агриппой.

Картина гражданской войны, раздирающей Францию, намечена уже здесь.

В том же 1573 г., появляется книга известного кальвиниста-памфлетиста Отмана – “Франко-Галлия”, остро направленная против папы, макиавеллизма и итальянского засилья. Книга напоминала французам о временах, когда Рим трепетал перед мечом галла Бренна. А. д’Обинье так и начинал свою поэму: “давайте двинемся на легионы Рима” и сам себя называл “франко-галлом”. Справедливость требует заметить, что во “Всеобщей истории” Агриппа дает характеристики тех и других исторических лиц гораздо более полно,” объективно.

Например, Екатерина, которая в поэмах только “Иезавель”, в “Истории” охарактеризована довольно разнообразно. Значит, они не так объективно изображены в поэмах Агриппы не случайно, а с умыслом: так фигуры их выразительней, так они “трагичней”.

Агриппа отчасти страдает тем же, чем и Ронсар: перечисляя в поэме “Пламена” жертвы феодально-католической реакции, он забывает о, том, как свирепствовали гугенотские капитаны в католических городах. Но вместе с тем надо подчеркнуть, что в поэме “Бедствия” ужасы войны он объясняет не только жестокостью католических войск. В “Мемуарах” он даже определенно будет вспоминать с ‘искренним омерзением о жестокостях, учиненных его кавалеристами и им самим, хотя об этом он говорит весьма туманно, намеками (у соратников, слушающих “Исповедь” молодого д’Оби-иье, “волосы становятся дыбом” от выслушанного).

“Золотая палата” и “Пламена” показывают Агриппу-гугенота, пожалуй, менее заметного в первых поэмах. Вспомним, что еще в 1575 г. Агриппа под командой младшего Гюиза участвовал в разгроме. рейтарского немецкого корпуса Торе, шедшего на выручку французским гугенотам; вероятно, создавая свои кальвинистские инвективы против Лиги и инквизиции, Агриппа искренне забыл об этом эпизоде. Но вместе с тем, общий идейный размах этих поэм, в особенности поэмы “Пламена”, шире. “Пламена” охватывают, как сказано. выше, не одну эпоху и не одну Францию, а демонстрируют широкую богословскую начитанность автора.

Кроме того, “Золотая палата” направлена, в частности, против Лиги и носит тот же характер памфлета, что и “Государи”, но памфлета а ллегорического.

В “Лезвиях” Агриппа уже явно вспоминает о том, что было им перевидано на долгом веку капитана “и придворного. Однажды “Трагические поэмы” были названы “гугенотской. джестой”. Это относится, более всего к “Лезвиям”, где именно гугенотизм, воинская легенда о Наваррце и его рыцарях, является основой.

В “Лезвиях” дана меньшая, значительно меньшая картина ужасов войны, подобных-описанным в “Бедствиях”; но читатель зато может проследить историю религиозных войн в стране в важнейших этапах – и здесь уже гугеноты – “закланные агнцы”, понуждаемые к сопротивлению палачами, спровоцированные Варфоломеевской ночью.

Так искажается первоначальная гуманистическая концепция “Бедствий”, в которых Агриппа, обвиняя Екатерину и Гюизов, все же говорил от лица Франции. В “Лезвиях” он говорит от лица тай гугенотской знати, к которой он принадлежал сам и которая своими клинками снискала победу Наваррцу при Кутра и йври, устлав перед тем своими телами парижские мостовые в Варфоломеевскую ночь.

Поэмы “Возмездие” и “Суд” в их обращении к высшей справедливости, в их подчеркнутом библеизме, отодвигающем расправу с врагом в некое апокалипсическое будущее (пусть даже в 1666 г.- и то ждать пришлось бы немало),- все же явно написаны бойцом, у которого из рук вУбито оружие. С негодованием видел Агриппа, как д’Эпернон и прочие любимцы Анри III – католическая знать – шли в гору при Анри Великом; как бывший На-наррец окружал себя недавними врагами и карал тех, кто считал положение гугенотов при дворе особым, позволяющим то, что запрещено католикам. “Все мы опьянели от войны, и пора, наконец, взяться за ум”,-сказал Анри IV в речи к депутатам Тулузского парламента 3 ноября 1599 г. Правда, сказано это было как раз в защиту протестантов, но эти замечательные слова относились и к тем из гугенотов, которые не хотели “взяться за ум”.

Агриппа “взялся за ум” и уехал в Майезак, но от кровавого дурмана войны ои уже не избавился до смерти. Его писания, ратую” щие за мир, неустанно воспроизводят все те же картины бесконечных стычек и побоищ. Поэмы “Возмездие” и “Суд” переносят перспективу войны – расправу с врагами гугенотизма – в мрачную перспективу судного дня и в план морального торжества над врагами, покаранными богом-справедливостью.

О Франции в “Возмездии” и “Суде” вспоминает автор уже совсем редко. Пройдет несколько лег, и он, мечтавший в первой поэме в 1577 г. о мире для хвоей родины, снова будет в седле, а кругом опять задымятся пожарища новой религиозной войны, ведомой последышами Колиньи и Конде – де Роаном и прочими.

Подведем некоторые итоги наблюдениям, собранным выше.

1. “Трагические поэмы” Теодора Агриппы д’Обйнье вобрали в себя богатейший исторический, философский, публицистический и геологический материал.

2. Автор “Трагических поэм” сумел органически ввести этот материал в поэтическую стихию своего произведения и создал образец политической поэзии, который не имеет себе равных в современной ему поэзии XVI в.

3. Основные политические проблемы “Трагических поэм” глубоко актуальны для Франции XVI-XVII вв.

4. В основном эти проблемы рассмотрены с точки зрения гугенотского рыцарства – дворянства Анри Наваррского. Но вместе с тем, рассматривая эти проблемы, д’Обйнье показывает себя не фанатиком, не человеком узкофеодальных интересов, а врагом феодально-католической реакции, воинствующим гуманистом и патриотом.

5. В художественной литературе XVI-XVIГ вв. “Трагические поэмы” – наиболее полное отражение эпохи религиозных войн во Франции.