А. С. Пушкин: лирика природы

Примерный план письменной работы

ВВЕДЕНИЕ

Уже своими современниками А. С. Пушкин был признан великим национальным поэтом (Н. В. Гоголь: при имени Пушкина “тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте”; М. Погодин: сочинениями Пушкина “начинается новая эпоха в русской литературе; эпоха национальности”). Одним из важнейших достижений Пушкина как национального поэта является “открытие” русской природы.

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

1. “Открытие” русской природы состоялось только в зрелый период творчества поэта.

Показателен, например, контраст вступления к поэме “Руслан и Людмила”, написанного в 1828 году, и самой поэмы (1819). В знаменитом вступлении “У лукоморья дуб зеленый…” сказочная картина природы дана с отчетливым народно-русским колоритом (“Там русский дух… там Русью пахнет”).

Сама же поэма, написанная в духе французского травестийного эпоса, обращается к природе только как к условному фону (“пустыни лесные”, “глушь лесов, глушь полей”, “Снежные равнины // Коврами яркими легли; // Стоят угрюмые вершины // В однообразной белизне…”).

1.1. В эволюции описательной поэзии Пушкина

можно выделить три этапа: 1) 10-е годы (преобладание пасторали), 2) первая половина 20-х годов (преобладание элегии), 3) вторая половина 20-х и 30-е годы (“открытие” русской природы).

В ранней лирике культивируется “пасторальный” пейзаж (изображение идеальной природы: “вечный полдень”, умеренное солнце, прохладная тень, аромат полевых цветов, музыкальный шум прозрачных ручьев). Образы природы не индивидуализированы; за описаниями дубрав и полей не предполагается каких-либо конкретных дубравы или поля; леса и луга, ручьи и озера – это всякий раз знаки чего-то общего: гармонии, покоя, “мирного наслаждения”. Так, в главном шедевре ранней пейзажной лирики – “Деревне” (первая часть) – на первый план выходят не конкретные приметы или признаки природы, а обобщающий эпитет: “сень пленительных дубрав”, “беспечный мир полей”.

2. В романтической лирике начала 20-х годов пейзаж становится романтическим и элегическим. Это значит, что описание природы, климата и погоды становится выражением внутреннего состояния лирического героя. Элегический пейзаж (стихотворения 1820-1824 годов) контрастирует с пасторальным “вечным полднем”: солнце затемняется, затуманивается (1820 год: “Погасло дневное светило; // На море синее вечерний пал туман”; “Редеет облаков летучая гряда; // Звезда печальная, вечерняя звезда, // Твой луч осеребрил увядшие равнины”).

Природа становится фоном одиночества, печали, грустных воспоминаний (для этого подходят одинокая звезда, одинокая темная скала, пустынный берег и т. д.).

Переломное стихотворение – “К морю” (1824); в нем Пушкин прощается с олицетворенной “свободной стихией”. Олицетворение природы, уподобление поэта стихии, а стихии поэту – таковы черты романтической поэтики; вот и Пушкин говорит с морем как равный с равным: как с другом, с товарищем-заговорщиком. Русская сельская природа, по контрасту с дружественным морем, представляется лирическому герою “пустыней” (“В леса, в пустыни молчаливы…”), но это прощальная дань прежнему условно-обобщенному стилю.

3.

Во второй половине 20-х годов созданы лучшие стихотворения, посвященные русской природе. Принципы поздней пейзажной лирики – предметная конкретность и поэтизация обыденного: “Сфера значительного и прекрасного втягивает в себя, пронизывает собой и тем самым преображает обыденные вещи” (Л. Я. Гинзбург).

А. Н. Веселовский ставит в заслугу Пушкину создание “русской обстановки, реальной и поэтической”, открытие “тихой и беспорывной” (Гоголь о Пушкине) прелести русского пейзажа. “Вместо “Развалин замка в Швеции” (стихотворение К. Н. Батюшкова) явились картины русского леса, зимней бури с ее народным чудесным; поэзия русской деревни”. Основные стихотворения этого ряда – “Зимний вечер” (1825), “Зимнее утро” (1829), “Осень” (1833).

Обратимся к стихотворению “Осень”. При внимательном чтении в этом хрестоматийно известном стихотворении открываются неожиданные стороны. Привычная русская природа здесь увидена двойным зрением.

С одной стороны, она поэтизируется, описывается поэтически-высоким слогом; отсюда “пышные” эпитеты (“Люблю я пышное природы увяданье, // В багрец и золото одетые леса”), олицетворения (осень – нелюбимое дитя; см. характеристику Татьяны в “Евгении Онегине”), развернутые сравнения (осень – чахоточная дева, VI строфа). С другой стороны, стихотворение отличается предметной конкретностью в изображении меняющейся природы:

Ох, лето красное! Любил бы я тебя,
Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи –

В нем подчеркивается органическая связь природы с повседневным бытом:

И с каждой осенью я расцветаю вновь;
Здоровью моему полезен русский холод;
К привычкам бытия вновь чувствую любовь:
Чредой слетает сон, чредой приходит голод.

В “Осени” “высокий” стиль гармонически сочетается с “низким” (“Я снова жизни полн” – здесь тон повышенный, поэтический; и тут же резкий ход “вниз”: “…таков мой организм // (Извольте мне простить ненужный прозаизм)”; повседневное и будничное прекрасно уживаются (в одной строке). Такова жизнь, таково и стихотворение. В поэзии того времени привычно аллегорическое понимание осени как горького итога жизни. В “Осени” Пушкина описание природы становится сложным и противоречивым (как сама жизнь), обогащенным тонкими и разнообразными смысловыми оттенками.

Так, в осени отмечены, с одной стороны, болезненность и отчужденность, с другой – нарядность и праздничность. Осень описывается то как пограничное состояние природы между жизнью и смертью, то как время задумчивости и меланхолии, то как пора бодрости и здоровья, молодости и счастья. И вот неожиданность: едва ли не впервые в мировой поэзии указано на физиологическую связь природы и творчества.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы с ранних лет привыкли к стихам о русской природе: “Не шуми ты, рожь, // Спелым колосом…” (А. Кольцов); “Чародейкою зимою // Околдован, лес стоит…” (Ф. Тютчев), “Я пришел к тебе с приветом // Рассказать, что солнце встало, // Что оно горячим светом // По листам затрепетало” (А.

Фет), “Вот уж снег последний в поле тает, // Теплый пар восходит от земли” (А. К. Толстой); “Белая береза под моим окном…” . Стихи о русской природе настолько привычны, что кажется, будто ее воспевали всегда. Но это не так: Пушкин был первым.