А. П. Чехов — мастер художественной детали

Творческая манера Чехова строится в известной степени на монтажном принципе. Он широко использует смену разных планов: общего, среднего и крупного. В дочеховской литературе чаще всего можно было встретить чередование общего и среднего планов, а Чехов показал принципиальную важность использования и крупного плана.

Поэтому он и детали подает крупно, чтобы они были более заметны.

Детали в творчестве Чехова всегда значимы, они иногда даже превращаются в символ — как шинель у Очумелова в «Хамелеоне», галоши и зонтик у Беликова и

т. д. Вещи, предметы, конкретные детали обычно помогают лучше понять человека, несут на себе отпечаток личности владельца. В данном случае можно отметить развитие гоголевских традиций — вспомните описание комнат у Манилова, Коробочки, Ноздрева и др. В детали может проявиться самая суть характера или ситуации.

Например, упоминание о лошадях Старцева — не просто информация. Так обозначаются узловые моменты повествования. В «Учителе словесности» не случайно в одном ряду появляются, казалось бы, совершенно несовместимые понятия, но они передают в общей сложности нарастание у героя произведения ужаса

от обывательского существования: «Скучные, ничтожные люди, горшочки со сметаной, кувшины с молоком, тараканы, глупые женщины…

Нет ничего страшнее, оскорбительнее, тоскливее пошлости. Бежать отсюда, бежать сегодня же, иначе я сойду с ума!»

Вот еще один показательный пример принципиального внимания Чехова к деталям. Обратимся снова к «Ионычу». Там сказано, что Старцев по вечерам с удовольствием пересчитывает желтые и зеленые ассигнации, а от этих бумажек пахло «духами, и уксусом, и ладаном, и ворванью».

Какая многозначительная деталь!

Чехов вообще придавал большое значение запахам, используя их в ряде случаев то для характеристики персонажей, то для выражения авторской иронии.

В повести «Степь» была дана очень выразительная картина: мальчик Егорушка смотрел на кучу денег «безучастно и чувствовал только противный запах гнилых яблок и керосина, шедший от кучи». Дети у Чехова часто обладают непосредственным, свежим восприятием жизни. Мальчику явственно слышится противный запах денег.

Конечно, упоминание в «Ионыче» духов, уксуса, ладана, ворвани можно оценить как указание на широкую частную практику доктора Старцева: он, следовательно, бывал у дам, священников, купцов. Но, кроме предметного значения, в этих деталях есть еще более важный смысл.

Существует такое крылатое выражение: деньги не пахнут, каково бы ни было их происхождение. А ведь они пахнут! Это можно сказать в переносном смысле, но у Чехова они пахнут и буквально.